Введение  

При исследовании вымогательства в историческом аспекте принято изначально рассматривать его как преступление против собственности и отсутствие упоминания о нем в исторических документах трактовать как доказательство, свидетельствующее об отсутствии на данном историческом отрезке вымогательства как преступления в частности и общественно опасного поведения в целом. На наш взгляд, вымогательство имеет более сложное происхождение и установить его правовую природу возможно, лишь не игнорируя развитие иных уголовно-правовых норм.

Развитие русского законодательства, направленного на защиту собственности и личности, шло одновременно с укреплением государственности и развитием общественно-экономических отношений в обществе. В русском законодательстве X–XVIII вв. о вымогательстве как преступном деянии нет упоминания, однако действия, формирующие вымогательство, стали предметом уголовно-правового регулирования, начиная с Русской Правды, где в ст. 9 предусмотрена ответственность за угрозу действием: «Оже ли кто вынезь мечь, а не тнеть, то тъи гривну положить» [5, т. 2, с. 47]. В ст. 9 Русской Правды впервые психическое насилие выступает как объект правового преследования, а угроза приравнивается к опасным деяниям.

Основное содержание

Становление государственности на Руси привело к повышению общественной роли служилых и чиновничьих людей, что вызвало необходимость законодательного предупреждения и пресечения злоупотреблений, связанных с деятельностью должностных лиц. Посягательства на собственность граждан совершались со стороны не только обычных преступников, но и тех, кто был облечен властными полномочиями. Ко времени принятия Псковской судной грамоты (около 1397 г.) довольно сильно распространилось взяточничество, вследствие чего был установлен правовой запрет принимать посулы и творить поборы [3, с. 106–107]. Одна из разновидностей взяточничества, согласно ст. 48 Псковской судной грамоты, рассматривалась как грабеж: «А кто почнет на волостелях посула сачить, да и портище соймет, или конь сведеть, а молвить так: в посуле есми снял, или конь свел, ино быти ему в грабежи, хто в посули снял, или коня свел» [5, т. 2, с. 337]. Историки уточняют, что, скорее всего, в данной норме речь идет о вымогательстве взятки со стороны должностного лица (волостеля) [5, т. 2, с. 367]. Вряд ли возможно отрицать существование вымогательства в данный и более ранний исторические периоды: содержание должностных лиц обеспечивалось системой «кормления», поэтому желание воспользоваться нуждой просителя и потребовать с него больше установленной нормы (при отсутствии полноценного контроля со стороны власти), а затем получить незаконную наживу, злоупотребив должностью, было и тогда заметным явлением.

Судебник 1550 года устанавливает определенное наказание лицам, требующим мзду за необходимое поведение или поступки, связанные с использованием должностного положения. Берущие и вымогающие взятку наказывались торговой казнью, штрафом в 3 кратном размере против стоимости взятки и отстранением от должности [5, т. 2, с. 102, 141]. Наличие в Судебнике данных норм приводит современных исследователей к выводу о том, что впервые были разграничены две формы получения взятки – мздоимство и лихоимство [1, с. 12]. В законодательстве начинается дифференциация ответственности за взятку, одним из способов получения, в частности при лихоимстве, выступает вымогательство.

Не менее известный правовой акт этого периода – «Стоглав» (1551 г.) свидетельствует о появлении вымогательства и в сфере религии. Очевидно, вымогательство настолько широко распространилось при решении вопросов религиозного характера, что церковь и царь были вынуждены официально это признать и попытаться ограничить дальнейшее его развитие. При этом в «Стоглаве» говорится о трех разновидностях вымогательства денег: чиновниками церковного суда у попов (гл. 5 вопрос 7), у постриженников (гл. 50) и прихожанами у вновь приступающих к своим обязанностям священнослужителей (гл. 41, вопрос 14). В первом случае деяние совершалось отработанными приемами вплоть до привлечения к делу специальных «свидетелей» – «ябедников», под давлением показаний которых попы были вынуждены или уступить незаконным имущественным требованиям со стороны чиновников церковного суда или покинуть приход [5, т. 2, с. 269]. Во втором случае при отказе постриженника передать необходимую сумму денег (подчас требование сопровождалось насилием) ему отказывалось в пострижении [5, т. 2, с. 325]. В третьем случае ситуация повторялась, только место постриженника занимал новый приходской поп, а место священнослужителя жители окрестных улиц – «уличане» [5, т. 2, с. 306]. Последняя разновидность вымогательства была распространена в Новгороде и представляла собой интерес тем, что нового попа отказом принять к службе ставили в положение, когда он вынужден был дать взятку, чтобы начать службу. В качестве субъектов вымогательства выступали недолжностные лица, а ответственность наступала по нормам, применяемым к взяточникам. Кроме этого, «Стоглав» напоминает нам и о существовании иного вымогательства, в более широком масштабе, речь идет об обложении данью русских городов и селений под угрозой насилия со стороны татаро-монгольских полчищ и крымских татар. Это явление дает нам немало интересной информации, среди которой можно найти случаи вымогательства у отдельных лиц. В 1445 году хан Махмет, взяв в плен великого князя Василия, отпустил его под честное слово, что он даст ему «откуп, сколько может» – было передано 200 000 рублей, что по тем временам являлось астрономической суммой [5, т. 2, с. 482]. Следует заметить, что механизм обложения данью не имеет особых различий с отдельными разновидностями вымогательства, встречающимися в наше время, а конструктивные признаки вымогательства – требование и угроза (как устная, так и путем поставления в опасность потерпевшего) – присутствуют в совершаемом деянии.

Соборное уложение 1649 года долгие годы оставалось основой правовой системы Российской империи, и ряд своих статей (глава VII, ст. 10, 11; глава X, ст. 5–9, 15–17, 186–188; глава XVII, ст. 53 и др.) посвящало вопросам взяточничества и вымогательства взятки, не упоминая о вымогательстве как имущественном преступлении. Но отдельные статьи говорят о вымогательстве, связанном с процессом судопроизводства, – вымогательстве путем предъявления поклепного иска, что является прообразом современного шантажа и общим предметом внимания в статьях 186–188 Соборного уложения. Источники позволяют предположить, что в то время взяточничество судей было повальным явлением. Волокита с рассмотрением принятого к производству дела приняла столь масштабный характер, что для доказательства своей невиновности требовались большие денежные средства и много времени. Ответчикам в случае «поклепного» письма гораздо проще было откупиться от истца, что, видимо, как указывают исследователи Соборного уложения, многие и делали[5, т. 3, с. 311]. В статье 186 говорится: «А кто…похочет своим вымыслом, или по чьему наученью кого испродать напрасно, приставит к кому во многом поклепном иску, в бою и в грабеже, и не ходя на суд возмет с того, к кому он приставит что не большое и того дела отступится, для того, что он приставил поклепав напрасно….учинити жестокое наказание, велети его у приказу при многих людях бити кнутом нещадно и посадити в тюрму насколько государь укажет…» [7, с. 52]. При юридической оценке этого преступления не оставалась без внимания повторность деяния. Так, в статье 187 сказано: «А будет тот вор, в таком поклепном деле объявится вдругоряд …взяти на государя заповеди десять рублев, да убытки того, с кого он что поклепав возмет, вдвое же, да ему же учинити наказание, велети его у приказу бити кнутом же на козле, и от приказу послати его в тюрму насколько государь укажет, и до тюрмы велеть его бити кнутом же нещадно» [7, с. 52]. Статья 188 ужесточает наказание в случае трехкратного совершения данного преступления и завершается словами: «…и впредь ему ни на кого ни в каких искех .. не подъписывати и суда не давати» [7, с. 52]. При отсутствии термина «вымогательство» содержание деяний в ст. 186–188 Соборного уложения приводит нас к выводу об установлении уголовной ответственности за вымогательство в виде шантажа со стороны лиц, не состоящих на государственной службе, т.е. лиц с признаками общего субъекта преступления.

Нормы российского законодательства XIV–XVII вв. о «ябедничестве» и «поклепных исках» зафиксировали существование деяний с признаками принуждения под угрозой посягания на имущественные интересы граждан, поэтому признавать за вымогательством его принудительный характер и одновременно отрицать ущемление имущественных прав потерпевших в указанных деяниях, не связывая такие деяния с вымогательским способом посягательства [9, с. 7–8], вряд ли возможно.

«Артикул воинский», принятый 26 апреля 1715 года, упоминает о видах вымогательства и взяточничества при несении службы. Так, артикул 183 гласит: «Також бы никто у тех, которые сквозь караул пойдут, денег, или иного чего насильно брать не дерзал под смертною казнию»; артикул 184: «Ежели кто подарков, прибыли или ползы себе радичрез караул кого пропустит, где не надлежит пропускать, оного надлежит повесить. Толкование: Вышеозначенные оба артикула разумеются, ежели с невооруженною рукою чинится» [5, т. 4, с. 361]. Так же статьями 210 и 252 «Устава благочиния или устава полицейского», принятого 8 апреля 1782 года, «подтверждается … запрещение всем и каждому… ради дел требовать или брать, или взять плату или подарок, или посулу, или иной подкуп, или взяток» [5, т. 5, с. 367].

Первым нормативно-правовым актом, в котором вымогательство, оставаясь посягательством на интересы службы, выделяется в автономную группу правовых норм и получает свое собственное название «вымогательство», стало «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» от 15 августа 1845 года. В ст. 406 главы 6 «О мздоимстве и лихоимстве» указано, что «высшей степенью лихоимства почитается вымогательство» [5, т.6, с.278] . Анализ нормы ст. 406 приводит к выводу о том, что принуждение потерпевшего к поведению, угодному виновному, наиболее часто было сопряжено с требованием имущественного характера. Вместе с тем не исключалась ответственность и за угрозу, сопряженную с требованиями иного содержания. Другим важным выводом будет утверждение о том, что угроза, соединенная с имущественным требованием (вымогательство – в современном виде), рассматривалась в качестве одной из разновидностей принуждения.

В Уложении 1845 года установление уголовной ответственности за принудительное получение чужой собственности получает дальнейшее развитие. Среди прочих преступлений Уложение 1845 года (в разделе 10 «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц») в ст. 1545 устанавливает ответственность «за угрозы лишить кого-либо жизни, или произвести поджог, когда к тому было присоединено требование выдать или положить в назначенное для того место сумму денег, или вещь, или письменный акт, или что-либо иное, или же принять на себя какие-либо невыгодные обязательства или отказаться от какого-либо законного права…» [13, с. 452–453]. Выделение в самостоятельный состав наиболее опасного (за счет угрозы) вида принуждения, на наш взгляд, явилось следствием укрепления правовых гарантий для частной собственности и личности, однако в приоритете уголовно-правовой защиты статья обозначила интересы личности, собственность выступает дополнительным объектом посягательства. Наличие в Уложении ст. 1546 свидетельствует о том, что решающим обстоятельством в оценке вредоносности деяния для общества выступает содержание угрозы: менее опасная по своему характеру угроза с соответствующим требованием ведет к снижению наказания. Вместе с тем впервые в российском законодательстве в группе имущественных преступлений появляются ст. 1686, 1687 Уложения, посвященные принуждению к даче обязательств, из которых впоследствии законодатель выделит норму о вымогательстве. Вымогательство, как справедливо отмечает А.В. Башков, становится насильственным преступлением против собственности [2, с. 7].

В России начала 20 века по различным видам угроз зафиксировано возбужденных дел – 741, по принуждению к даче обязательств – 223 [6, с. 4–15]. Статистические сведения не выделяют дела о вымогательстве из общего числа преступлений, но их общее количество – около 4000 – позволяет предположить, что данное преступление было распространено.

Советское уголовное законодательство с первых лет своего существования установило ответственность за вымогательство. В главе 6 «Имущественные преступления» УК РСФСР в редакции 1923 года вымогательство определялось как «требование передачи каких-либо имущественных выгод или права на имущество, или же совершение каких-либо действий под страхом учинения насилия над личностью, или истребления его имущества» (ст. 194 УК РФ). В следующей, 195, статье решался вопрос об ответственности за вымогательство, «соединенное с угрозой огласить позорящие потерпевшего сведения или сообщить властям о противозаконной его деятельности (шантаж)» [8, с. 124]. Изменения в законодательстве, вызванные революционными событиями, заметно отразились на составах преступлений, связанных с вымогательством и принуждением. В УК редакции 1923 года вымогательство было представлено как посягательство на собственность, оставаясь также способом получения взятки. Это изменение, на наш взгляд, является вполне обоснованным и подчеркивает неразрывную историческую взаимосвязь двух норм о вымогательстве: ст. 194 УК РСФСР и ст. 406 Уложения 1845 года. Вместе с тем статья 194 выглядит недоработанной, поскольку в ней не учтены особенности имущественных преступлений, а также имущественных угроз, выведенных законодателем за рамки уголовного закона.

Цена этой «недоработки», на наш взгляд, оказалась весьма велика: исчезли статьи о вымогательской угрозе, принуждении к даче обязательств. Характеристика вымогательства как общественно опасного поведения, имеющего различные формы существования, на многие десятилетия в российском законодательстве будет в усеченном виде. Для юридического преследования преступных угроз, соединенных с требованием, осталась только одна статья о вымогательстве. Недостатки в законодательном регламентировании уголовной ответственности за имущественное принуждение проявились в годы новой экономической политики.

УК РСФСР в редакции 1923 года интересен еще и тем, что в нем присутствуют статьи, регламентирующие ответственность за получение взятки при отягчающих обстоятельствах (ст. 114). УК указывал, что уголовная ответственность за получение взятки повышается и в том случае, когда «со стороны принявшего взятку было допущено вымогательство», а ст. 114а предусматривала возможность освобождения от уголовной ответственности давшего взятку при условии, что он добровольно и немедленно заявит о вымогательстве взятки. В последующих нормах аналогичного характера законодатель конкретизирует формулировки: в УК РСФСР редакции 1946 года речь идет о применении со стороны принявшего взятку вымогательства, а УК 1960 года говорит в ст. 173 о получении взятки, сопряженном с вымогательством [11, с. 164; 12, с. 97]. Не может не броситься в глаза почти полная идентичность данных составов взятки современному законодательству, что подтверждает юридическую жизнеспособность нормы о вымогательстве взятки, созданной законодателем.

Таким образом, в 20–30 годы ХХ века сформировался новый подход к правовой природе вымогательства, сохранившийся в законодательстве и по сегодняшний день: вымогательство – это преступление против собственности и способ взяточничества.

В новом историческом (советском) периоде следует отметить появление еще одной статьи (кроме ст. 95, 148, 173 УК РСФСР 1960 года), непосредственно имеющей отношение к вымогательству. Это статья 156-2 «Получение незаконного вознаграждения от граждан за выполнение работ, связанных с обслуживанием населения» [10, с. 86], статья, незаслуженно забытая исследователями вымогательства, в том числе на диссертационном уровне, за последние 20 лет. Она была введена в УК РСФСР в 1981 году, существовала до 1996 года, и в составе получения незаконного вознаграждения от граждан вымогательство выступало единственным способом совершения преступления. Поборы с граждан в условиях имущественного дефицита достигли такого размаха, что за короткий период в УК РСФСР была введена и новая статья и было принято постановление Пленума Верховного Суда СССР по проблемам квалификации ст. 156-2 [4, с. 23–26]. Статья находилась в главе «Хозяйственные преступления», преступление совершалось при предоставлении услуг гражданам, что в современном варианте УК РФ можно трактовать как посягательство в сфере экономики. В основе толкования признаков состава поборов лежал подход, реализуемый судебной практикой в отношении получения взятки путем вымогательства, но не должностным лицом. В одном из немногих комплексных юридических исследований ст. 156-2 УК РСФСР, проведенном В.М.Ширяевым, были предложены решения определенного числа проблем правоприменения ст. 156-2 [14, с. 8], однако в УК РФ 1996 года места для данного вида вымогательства не нашлось. Статья 156-2 УК РСФСР вновь обозначила потребность сведения разных подходов в толковании вымогательства к единому знаменателю, и фактически указала еще раз, что в обществе давно совершаются вымогательства, существующие за пределами уголовно-правового регулирования, а именно вымогательства с использованием зависимого положения потерпевшего при отсутствии специального субъекта.

Результаты

В России досоветского периода вымогательство как опасное явление сформировалось в сфере государственной службы и, как разновидность противоправного принуждения, нашло некоторое развитие в церковной сфере, а также в преступныхдеяниях лиц, не состоящих на службе у государства. Исполнителями вымогательства в различных его видах стали как «предприимчивые» государевы люди и церковные чиновники, использовавшие служебное положение в своих корыстных целях, так и отдельные лица, знакомые с судопроизводством. Поэтому вряд ли можно согласиться с Т.Р. Тагиевым в том, что прообразы вымогательства в памятниках русского права появились только в Уложении 1845 года [9, с. 10]. Действительно, конструкция ст. 1545 Уложения, по существу, есть зеркальное отражение действующей нормы УК РФ о вымогательстве, причем в более широкой версии. Однако прообраз вымогательства, представляющего собой посягательство на имущественные интересы потерпевших со стороны недолжностных лиц в виде сочетания незаконного требования с угрозой, появился в российском законодательстве раньше, а именно в «Стоглаве» 1551 года (гл. 41, вопрос 14), затем в Соборном уложении 1649 года (ст. 186–188). Далее вымогательство проникает в иные сферы общественного устройства России. К концу XIX – началу XX века оно устойчиво распространено среди государственных служащих, а также среди имущих классов. На последнее обстоятельство указывают ст. 1686 «О принуждении к даче обязательств» и общеизвестный факт о малограмотности большей части населения России, что в большинстве своем исключало возможность представления о существовании правовых норм в сфере обязательств как таковых. В российском законодательстве практически сформировалась группа норм о криминальном принуждении и вымогательство было центральным звеном в этой группе. Вымогательство имело определенные формы и мало чем отличалось (и в части конструкции, и в части содержания ст. 1545 и 1546 Уложения 1845 года) от некоторых современных форм вымогательства.

В советский период термин «вымогательство» распространяется на все виды имущественного принуждения, а в тексте уголовного закона сводится в одну норму (кроме двух периодов, когда в отдельные нормы были выделены шантаж и получение незаконного вознаграждения от граждан за выполнение работ, связанных с обслуживанием населения). Норма о вымогательстве в посягательствах на собственность приняла на себя избыточную смысловую нагрузку, охватила собой и способ противоправного получения чужого имущества, и незаконное принуждение в имущественной сфере, и в целом криминальное принуждение. Группа норм о криминальном принуждении, практически сформированная законодателем в XIX веке, развалилась, но сами явления не исчезли.

Выводы

Исторический обзор развития норм об уголовной ответственности за вымогательство в России приводит нас к выводу о тройственной природе вымогательства чужого имущества: с одной стороны, это подавление воли потерпевшего с причинением имущественного ущерба, с другой стороны – преступление против собственности, с третьей стороны – способ принуждения специальным субъектом (при вымогательстве взятки). Во всех трех формах вымогательства присутствует единый стержень – принуждение. В настоящее время назрела необходимость создания (восстановления) в российском уголовном законодательстве группы норм о преступном принуждении, аналогичной группам норм об убийстве, хищении и т.п. Дореволюционный и советский российский законодательный опыт следует учесть не в меньшей мере, чем наработки законодателя в сфере борьбы с корыстными и насильственными преступлениями против собственности.

Библиографический список

1. Алимпиев С.А. Уголовная ответственность за получение взятки по российскому законодательству: автореф. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2010. 28 с.
2. Башков А.В. Уголовно-правовая характеристика вымогательства: автореф. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002. 25 с.
3. Мартысевич И.Д. Псковская судная грамота. М.: Изд-во Московского ун-та, 1951. 208 с.
4. О применении судами законодательства об ответственности за получение незаконного вознаграждения от граждан за выполнение работ, связанных с обслуживанием населения: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 1 дек.1983 г. //Бюл. Верхов. Суда СССР.1983.№6. С.23–26.
5. Российское законодательство: в 9 т. М.: Юрид.лит.». 1985–1988. Т. 2–6
6. Свод статистических сведений по делам уголовным в 1905 году в судебных учреждениях, действующих на основании уставов императора Александра: в 3 ч. СПб. 1908. 490 с.
7. Соборное уложение 1649 года. Текст. Комментарии. Л.: Наука, 1987. 448 с.
8. Советское законодательство. М.,1932. 205 с.
9. Тагиев Т.Р. Вымогательство по уголовному праву России:автореф. … канд. юрид. наук. Томск, 2011. 22 с.
10. Уголовный кодекс Российской Федерации – России (с постатейными материалами)// М.: Независимая фирма «Российский правовед»,1992. 200 с.
11. УК РСФСР:коммент. М., 1946. 340 с.
12. УК РСФСР. М.: Юрид.лит., 1987.464 с.
13. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб, 1885. 775 с.
14. Ширяев В.М. Проблемы уголовно-правовой ответственности за вымогательство незаконного вознаграждения от граждан и нарушение правил торговли:автореф. … канд. юрид. наук. Свердловск,1985. 16 с.