УДК 343.233

Компромисс как метод уголовно-правового регулирования

А.П. Фильченко

Кандидат юридических наук, доцент, докторант
Академия Федеральной службы исполнения наказаний
390000, г. Рязань, ул. Сенная, 1
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Открывается происхождение концепции компромисса в отношениях государства и преступности. Дается современная оценка обоснованности уголовно-правового компромисса, определяемая вынужденным характером его применения. Раскрывается содержание компромисса как специфического относительно самостоятельного уголовного правоотношения, формулируется его объект, называются субъекты, устанавливается тип корреспондирования их прав и обязанностей. Предлагается классификация уступок виновного лица, выступающих условиями заключения уголовно-правовой сделки. Определяется перечень норм уголовного закона, которые по своей природе и способу применения являются компромиссными.

Ключевые слова: уголовно-правовой компромисс; освобождение от уголовной ответственности;  добровольный отказ от совершения преступления; сделка о признании вины; обстоятельства, смягчающие наказание

Концепция компромисса в российском правовом поле обязана своим появлением коренным преобразованиям в экономической, политической и идеологической сферах жизни нашего общества, пришедшимся на конец 1980-х – начало 1990-х гг. Как известно, до этого времени подобная форма реагирования на криминальную ситуацию вовсе не признавалась допустимым средством уголовного закона. С распадом СССР начался процесс реформирования не только политической системы страны. Кардинальному изменению подверглись все сферы жизнедеятельности российского общества, включая трансформацию общественного, в том числе, правового, сознания, повлиявшую на подходы к борьбе с преступностью. Задача ликвидации преступности не устояла под давлением осознания объективного характера ее существования. По меткому выражению Ю.М. Антоняна, «человеческую природу невозможно переделать, так же как и решить все социальные проблемы. Поэтому человечество обречено на преступность» [3, с. 141]. Среди всех прочих верх взяла теория предупреждения преступлений, наряду с которой появились и некоторые альтернативные взгляды на взаимоотношения государства и преступности. В результате в 1992 г. концепция компромисса стала предметом специального криминологического и уголовно-правового исследования Х.Д. Аликперова, пожалуй, одним из первых давшего определение норм уголовного законодательства, допускающих компромисс [2, с. 65]. В дальнейшем сам термин «компромисс» доказал свою жизнеспособность, свидетельством чему послужило его проникновение и использование в криминологической учебной литературе [5, с. 382?383].

Выражая принципиальное одобрение научного подхода к исследованию компромисса как самостоятельного метода уголовно-правового регулирования отношений субъектов уголовной ответственности с государством, мы, тем не менее, полагаем необходимым представить собственную концепцию по поводу его содержательной части и сферы применения.

По своему происхождению термин «компромисс» имеет латинские корни, и является производным от «compromissum», который буквально означает «соглашение на основе взаимных уступок» [8, с. 234]. Как видно из семантического толкования, термин «компромисс» употребим в тех ситуациях, где взаимодействующие стороны должны договориться путем взаимных уступок для достижения взаимовыгодных целей.

Экстраполируя признаки компромисса как такового в область уголовно-правовой теории, находим возможным считать пригодным к использованию термин «уголовно-правовой компромисс», в самом общем виде понимаемый как своеобразное соглашение, с одной стороны, государства, выполняющего задачи уголовного законодательства, с другой ? преступника, стремящегося минимизировать негативные юридические последствия совершенного преступления.

Какова необходимость использования компромисса в уголовном праве? Для чего нужен компромисс, и почему государство идет на уступки в вопросах привлечения к уголовной ответственности преступника? Для ответа на эти вопросы в юридической литературе можно найти достаточно подсказок. Совершенно точное замечание на этот счет сделала А.И. Долгова. Рассматривая компромисс как своего рода сделку между государством и преступником, автор наделила ее вынужденным характером ? во имя более оптимальных результатов борьбы с преступностью [5, с. 383]. О каких результатах идет речь, догадаться нетрудно. Ими являются: 1) реализация принципа неотвратимости уголовной ответственности в тех ситуациях, когда вне компромисса оказывается невозможным или крайне затруднительным: а) получение достаточных оснований для начала реализации уголовной ответственности (возбуждения уголовного дела, начала уголовного преследования) и б) получение достаточных доказательств для привлечения преследуемого в уголовном порядке лица к ответственности (составления обвинительного заключения, вынесения обвинительного приговора); 2) пресечение совершаемого преступления, предупреждение дальнейшего продолжения преступной деятельности, предотвращение совершения более тяжкого преступления, чем уже содеянное.

Необходимо понимать, что всякий случай применения компромисса – мера, прежде всего вынужденная. Уголовно-правовые уступки могут применяться только в тех случаях, когда выполнение задач Уголовного кодекса путем применения иного способа невозможно или самым существенным образом затруднено, создает реальную угрозу наступления непоправимых последствий. Другими словами, при применении компромисса должно соблюдаться требование вынужденности уступок и их соразмерности предполагаемым негативным последствиям.

Уголовно-правовой компромисс может рассматриваться в нескольких ипостасях: 1) как способ взаимодействия субъектов правоотношения уголовной ответственности по поводу смягчения или устранения уголовной ответственности; 2) как результат действия уголовно-правовой нормы, предусматривающей уступки в вопросе привлечения к уголовной ответственности; 3) как относительно самостоятельное уголовное правоотношение, возникающее при определенных условиях в рамках реализации уголовной ответственности.

Для определения природы уголовно-правового компромисса удобным оказывается его системно-структурный анализ, в классическом (типичном) варианте применимый к исследованию любого правоотношения: объект, субъекты, юридические факты и содержание.

Итак, объектом уголовно-правового компромисса следует считать тот размер уступки в характере или объеме мер уголовной ответственности, которую государство готово предоставить лицу, чье поведение угрожает или причиняет вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям, принимающему условия сделки. Объектом уголовно-правового компромисса, таким образом, может стать фиксированный размер смягчения уголовной ответственности, либо ее устранения.

Определяя субъектов уголовно-правового компромисса, мы предлагаем исходить из общетеоретического подхода к определению субъекта правоотношения [3, с. 379]. Уголовной правосубъектностью в сфере компромисса, без сомнений, обладают две стороны возникшего по поводу совершения преступления конфликта: государство в лице компетентных органов и лицо, готовящееся совершить преступление, совершившее его либо находящееся в состоянии совершения преступления. В уголовно-правовом компромиссе государству принадлежит особая роль, заключающаяся в инициировании имеющей юридическое значение уступки. Именно государство определяет основания и условия компромисса. Будучи закрепленными нормой уголовного закона, они представляют собой не что иное, как аналог оферты. По своей сути «уголовно-правовая оферта» ничем не отличается от гражданско-правовой, за исключением одного ? ее предметом выступают не товары или услуги, а уступка характера или объема мер уголовной ответственности. Соответственно другая уступающая сторона – лицо, которому такая оферта адресуется, обладая полной правосубъектностью, вправе принять условия компромисса либо отказаться от них. От решения, которое принимает лицо, будет зависеть реализация той или иной нормы УК РФ, предусматривающей ответственность за преступление, либо отказа от применения ее мер.

Юридическим фактом, вызывающим компромисс, является принятие лицом условий уголовно-правовой сделки. Такое принятие может выражаться в согласии выполнять конкретные действия, предусмотренные в норме уголовного закона, либо в подписании досудебного соглашения о сотрудничестве с последующим следованием его пунктам.

Сами действия, выполняемые лицом в порядке компромисса, представляют собой ничто иное, как уступку со стороны лица, совершившего деяние, содержащее все признаки состава преступления. Такая уступка сама по себе имеет значение юридического факта, поскольку лишь с ее выполнением компромисс можно считать достигнутым. Анализ норм УК РФ позволяет установить шесть видов подобного рода уступок, имеющих значение юридических фактов, с которыми уголовный закон связывает достижение компромисса.

1. Добровольный отказ от совершения преступления. Добровольная форма данного поведения прямо закрепляется УК РФ в качестве обстоятельства, препятствующего применению мер уголовной ответственности (ст. 31 УК РФ).

Анализ норм, образующих в уголовном законе институт добровольного отказа от совершения преступления, позволяет сделать важное для нашего исследования заключение. Суть его состоит в следующем: УК РФ фактически закрепляет два вида добровольного отказа, хотя на первый взгляд ведет речь только об одном. Между тем важное юридическое значение имеет отделение добровольного отказа от совершения преступления как юридического факта, влекущего: 1) исключение уголовной ответственности и 2) освобождение от применения мер уголовной ответственности.

Первый вид отказа возможен на этапе приготовления к совершению преступления небольшой или средней тяжести, которое никак не связано с возникновением охранительного уголовно-правового отношения. Дело в том, что приготовление к преступлениям данной категории уголовный закон не считает наказуемым. Стало быть, выполнение каких-либо приготовительных действий к совершению преступлений этого вида само по себе не может составить основания для уголовной ответственности (ст. 8 УК РФ), поскольку в данном случае отсутствуют признаки состава преступления. Приготовление лица к совершению преступления небольшой или средней тяжести не нарушает уголовно-правовых норм, не вызывает отношения уголовной ответственности и, таким образом, существует в пределах общерегулятивных уголовно-правовых отношений. Соответственно, отказ от приготовления к совершению преступления рассматриваемой степени тяжести не освобождает лицо от уголовной ответственности, но полностью ее исключает. В этой связи использованная в ч. 2 ст. 31 УК РФ формулировка «не подлежит уголовной ответственности за преступление» вполне адекватно отражает суть вопроса и не может рассматриваться как компромиссная. В свою очередь, правовая природа норм, регулирующих данный вид добровольного отказа, позволяет рассматривать его в ряду обстоятельств, исключающих преступность деяния (глава 8 УК РФ).

Напротив, покушение на совершение преступления небольшой или средней степени тяжести, а равно приготовление к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления являются уголовно-наказуемыми (ч. 2–3 ст. 30 УК РФ). Это значит, что с выполнением действий, составляющих такое покушение и приготовление, возникает основание для уголовной ответственности, а вместе с ним – охранительное уголовно-правовое отношение. Соответственно, лицо, осуществившее покушение на преступление небольшой или средней тяжести, а также приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению, становится субъектом правоотношения ответственности. Отказываясь от совершения преступления на этих этапах, такой субъект пользуется нормой о добровольном отказе как компромиссной, т.е. не исключающей уголовную ответственность, но предусматривающей уступку в виде неприменения ее мер. Поэтому второй вид добровольного отказа представляет собой обстоятельство, с которым уголовный закон должен связывать освобождение от уголовной ответственности, а не ее исключение. Вот почему та же самая формулировка ч. 2 ст. 31 УК РФ сегодня входит в противоречие с ч. 2 ст. 30 УК РФ и потому неверно отражает юридическое значение данного вида добровольного отказа. Введя уголовную ответственность за покушение на преступление небольшой или средней тяжести, а также за приготовление к тяжкому преступлению, УК РФ фактически придал добровольному отказу в этих случаях значение обстоятельства, освобождающего от уголовной ответственности, а норме, его регулирующей, – компромиссный характер, в большей мере имеющей отношение к главе 11, а не главе 6 УК РФ. Таким образом, не всякий добровольный отказ от совершения преступления охватывается содержанием уголовно-правового компромисса.

2. Прекращение длящегося преступления. Как известно, понятие длящегося преступления представлено в неотмененном постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1929 г. №23 «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» (в ред. постановления Пленума от 14 марта 1963 г. №1) [7, с. 5?6]. Данный вид поведения не является универсальным условием компромисса для всех длящихся преступлений, а потому всякий раз специально закрепляется уголовным законом в виде примечания к той или иной статье Особенной части. Такие примечания содержат или подпадают под их действие следующие статьи УК РФ: 126, 127.1, 198, 199, 199.1., 206, 208, 210, 222, 223, 228, 228.3., 282.1 и 282.2. Все эти преступления являются длящимися, и законодатель посчитал возможным пойти на уступки освобождения от уголовной ответственности лиц, которые прекращают преступное поведение.

3. Сообщение о готовящемся или совершенном преступлении, его предотвращение либо пресечение, активное способствование раскрытию и расследованию преступления. Как условие компромисса данные поведенческие акты отдельно, а также в вариантах совместного употребления также прописываются законодателем в ряде статей Особенной части УК РФ: 184, 204, 205, 205.1, 275, 276, 278, 291, 291.1 и ст. 307.

4. Выполнение действий, составляющих обстоятельства, смягчающие наказание. Нормы уголовного закона, закрепляющие смягчающие обстоятельства, по своему происхождению являются поощрительными. Вместе с тем одним из результатов уголовно-правовой реформы стала их трансформация в компромиссные. Об этом свидетельствует история ст. 62 УК РФ, предусматривающей порядок назначения наказания при наличии смягчающих обстоятельств. В современном варианте, данная статья четко определяет объем уступок видов и размера наказаний в ч. 1–2 и 4.

5. Выход на сотрудничество с правоохранительными органами. Данный поведенческий акт в сформулированном виде не предусмотрен среди обстоятельств, смягчающих наказание. Вместе с тем, он также может быть использован виновным в совершении преступления лицом для вступления в отношение компромисса с государством.

Очевидно, что уступок, предусмотренных ст. 62 УК РФ, может оказаться недостаточно для того, чтобы вызвать на компромисс лицо, от поведения которого зависит предупреждение, раскрытие и расследование групповых, организованных и других трудно выявляемых преступлений. На этом фоне заметным решением законодателя стало принятие Федерального закона от 12 августа 1995 г. №144-ФЗ (ред. от 29.11.2012) «Об оперативно-розыскной деятельности». В ст. 18 данного Закона закреплено положение, согласно которому лицо из числа членов преступной группы, совершившее противоправное деяние, не повлекшее тяжких последствий, и привлеченное к сотрудничеству с органом, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, активно способствовавшее раскрытию преступлений, возместившее нанесенный ущерб или иным образом загладившее причиненный вред, освобождается от уголовной ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации [6].

Эта компромиссная норма, однако, не имеет четкого подкрепления в уголовном законодательстве, несмотря на указание Закона. Возможный вариант соответствия – ч. 1 ст. 75 УК РФ. Однако данная норма в действующей редакции, по нашему мнению, носит иной социальный смысл и может применяться только в рамках поощрения, а не компромисса. К тому же она рассчитана на однократное применение, что препятствует ее использованию в отношении лиц, вынужденных неоднократно совершать нетяжкие преступления в составе организованных преступных групп. Конечно, в некоторых случаях оказывается возможным применить и ст. 39 УК РФ «Крайняя необходимость», однако ее использование не может стать универсальным для всех случаев «вынужденного» совершения преступления лицами, сотрудничающими с правоохранительными органами. В этой связи норма, закрепленная ст. 18 вышеназванного закона, скорее всего должна приобрести уголовно-правовое значение и найти место среди статей УК РФ, предусматривающих освобождение от уголовной ответственности.

6. Признание вины в совершении преступления. Сегодня в науке и практике идет весьма оживленная дискуссия, предметом которой является обсуждение вопроса о включении в российское законодательство норм, допускающих соглашения о признании вины. Речь идет, конечно же, о закреплении УПК РФ самостоятельной главы 40 «Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением». Удовлетворение ходатайства обвиняемого о применении особого порядка принятия судебного решения влечет за собой актуализацию ч. 5. ст. 62 УК РФ, в соответствии с которой срок или размер наказания в этом случае сокращается не менее чем на одну треть максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Предложенная нами классификация уступок со стороны лица, подлежащего уголовной ответственности, весьма условна с точки зрения альтернативности условий, т.е. отдельного самостоятельного закрепления их в уголовно-правовой норме. Ведь в основу каждого конкретного компромисса может быть положено сразу несколько таких деяний, а нередко – их обязательная совокупность. С другой стороны, довольно часто они имеют и автономное юридическое значение, поэтому с точки зрения наступления юридических последствий данные классификационные группы оказываются вполне конкретизированными.

Содержание уголовно-правового компромисса. Как и любая сделка, уголовно-правовой компромисс предусматривает права и обязанности государства и виновного, которые в полной мере соответствуют друг другу. Закрепив в нормах уголовного законодательства условия применения уступок, государство становится «заложником» собственных обязательств. Это значит, что преступник, воспользовавшись своим правом, может потребовать от государства применения соответствующих компромиссных норм в обязательном порядке. Другими словами, при выполнении требующихся условий у преступника возникает право на предусмотренное сделкой устранение или смягчение уголовной ответственности, а у государства – обязанность это право обеспечить, т.е. выполнить закрепленные в норме условия по изменению или прекращению уголовного правоотношения.

Выступив инициатором компромисса, предложив преступнику выбор поведения, теперь уже государство несет полную ответственность за применение данных норм, что исключает какое бы то ни было усмотрение на этот счет. Должностное лицо, выступающее от имени государства, обязано выполнить закрепленные в уголовно-правовой норме условия, и в этом состоит принципиальное отличие режима компромисса от поощрения в уголовном праве. В противном случае выполнивший предложенные уголовным законом условия виновный может обжаловать решение об отказе в уступке смягчения или устранения уголовно-правового обременения, защищать свои права в судебном порядке и требовать возмещения ущерба.

Безусловно, виновное лицо располагает не только правами в рамках рассматриваемой правовой связи, а государство – не только обязанностями. В этой связи уголовный закон не предусматривает отступлений от закрепленных в норме условий компромисса, т.е. возлагает на виновного обязанность пойти на конкретные уступки и в том объеме, который окажется достаточным для того, чтобы считать сделку совершенной. В противном случае уголовно-правовой компромисс нельзя будет считать достигнутым.

Законодательная терминология компромиссных уголовно-правовых норм существенно отличается от поощрительных. Первые уже не содержат таких включений, как «может» или «может быть», но прибегают к использованию других, утвердительных, категорий, таким как «не может превышать» (ч. 2 ст. 62 УК РФ), «освобождается» (ст. 126 УК РФ) и т.п.

В этом плане очень интересно обратиться к анализу ч. 2 ст. 75 УК РФ «Деятельное раскаяние». Согласно тексту закона лицо, совершившее преступление иной, чем указано в ч. 1 ст. 75 УК РФ, категории, «освобождается от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса». Даже поверхностный анализ данной формулировки, ее сравнение с формулировкой части первой той же статьи позволяет сделать значимый вывод: две части одной и той же статьи содержат разные по своей природе уголовно-правовые нормы. И если ч. 1 ст. 75 УК РФ сформулирована законодателем как поощрительная, то ч. 2 ст. 75 УК РФ работает как компромиссная. Это отличие их природы подтверждается тремя основными аргументами.

Во-первых, вторая часть статьи имеет утвердительную форму «освобождается» в отличие от той, которую содержит часть первая ? «может быть освобождено». Именно противоречивость ст. 75 УК РФ приводит к обоснованию некоторыми исследователями положения, согласно которому добровольный отказ от совершения преступления следует рассматривать в качестве одного из общих видов деятельного раскаяния [4, с. 8], в то время как компромиссная норма не может быть разновидностью поощрительной.

Во-вторых, следуя формальной логике, часть вторая применяется во всех случаях, не предусмотренных частью первой. Таковыми являются многократное совершение преступлений небольшой или средней тяжести, а также совершение (приготовление, покушение) лицом тяжкого или особо тяжкого преступления. Соответственно, если признать ч. 2 ст. 75 разновидностью деятельного раскаяния, возникает парадокс: освобождение от уголовной ответственности в связи с совершением впервые преступления небольшой или средней тяжести составляет законный интерес преступника, а освобождение от той же ответственности за многократное совершение тех же преступлений, либо за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления – его право (!).

В-третьих, норма, содержащаяся в ч. 2 ст. 75 УК РФ, имеет отсылочный характер к статьям Особенной части УК РФ. Анализ этих статей, в которых законодатель посчитал возможным предусмотреть примечания с условиями освобождения от уголовной ответственности, показал, что они сформулированы как компромиссные, а не поощрительные. Все из этих статей были перечислены нами выше при классификации уступок виновного лица. Поощрительных среди них нами обнаружено не было, поскольку в основу ни одной из них закон не ставит «заслуженного», «сверхнормативного» поведения виновного, не всегда связывает их применение с утратой общественной опасности личности преступника в связи с деятельным раскаянием, как того требует ч. 1 ст. 75 УК РФ.

Заключение, которое можно сделать на основании изложенного, следующее: с точки зрения действующего законодательства ч. 2 ст. 75 УК РФ к деятельному раскаянию никакого отношения не имеет. Это совершенно самостоятельная норма, имеющая компромиссную природу.

Очевидно, что унификация ч. 1 и ч. 2 ст. 75 УК РФ нецелесообразна. По нашему мнению, превращение нормы о деятельном раскаянии (ч. 1 статьи) из поощрительной в компромиссную (т.е. обязательной к применению) чревато излишней лояльностью уголовного закона. Не следует забывать, что компромиссная норма ? это все-таки норма вынужденного применения. К тому же полностью исключать значение поощрения в уголовном праве неразумно, поскольку тем самым мы лишаем его воспитательной функции, такой важной именно при деятельном раскаянии. Однократное применение, на которое рассчитана ч. 1 ст. 75 УК РФ, вполне компенсируется в случаях продолжения преступной деятельности лицом статьей 62 УК РФ, имеющей компромиссную природу.

Подводя итог изложенному, предлагаем остановиться на ряде принципиальных, по нашему мнению, положений.

1. Как метод уголовно-правового регулирования уголовно-правовой компромисс представляет собой взаимовыгодное сотрудничество государства и преступника, при котором первая сторона достигает выполнения задач уголовного законодательства ценой уступки в виде освобождения от уголовной ответственности или ее смягчения в обмен на социально полезное постпреступное поведение. Компромисс как способ взаимодействия субъектов правоотношения уголовной ответственности имеет самостоятельное значение, существует наряду с поощрением и не является его разновидностью. Компромисс не следует оценивать как условие допущения преступного поведения.

2. Место для уголовно-правового компромисса находится там, где предполагаемый порядок течения правоотношения уголовной ответственности грозит неустранимыми вредными последствиями. Поэтому использование компромисса для разрешения уголовно-конфликтной ситуации носит вынужденный характер и должно использоваться законодателем в тех ситуациях, когда предупредить совершение преступления или наступление его негативных последствий иным способом оказывается невозможным или крайне затруднительным.

3. Уголовно-правовой компромисс считается достигнутым в момент принятия лицом условий уголовно-правовой сделки, закрепленных в норме уголовного закона или предусмотренных досудебных соглашением о сотрудничестве. Невыполнение условий сделки в какой-то из моментов течения отношения уголовной ответственности аннулирует ее.

4. Обязывающие нормы уголовного закона, дозволяющие государственному органу смягчать или освобождать лицо от уголовной ответственности под условием уступки, обеспечивающей разрешение уголовно-конфликтной ситуации, образуют самостоятельный вид уголовно-правовых норм, которые могут быть названы «компромиссными».

Действующее уголовное законодательство предусматривает шесть видов уступок со стороны виновного в совершении преступления лица, которые могут быть положены в основу компромисса. Все эти уступки отличаются друг от друга, иногда уголовно-правовые нормы предусматривают в качестве единого юридически значимого условия их различные сочетания. Одни из этих норм рассчитаны на однократное применение, другие не связаны таким условием. Однако все их объединяет единая компромиссная правовая природа.

К числу компромиссных следует относить нормы, закрепленные следующими статьями УК РФ: ч. 2 ст. 31 (за исключением приготовления к совершению преступления небольшой или средней тяжести), ч. 1?2 и 4?5 ст. 62, ст. 126, 127.1, 184, 198, 199, 199.1., 204, 205, 205.1, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 228.3., 275, 276, 278, 282.1, 291, 291.1, 282.2. и 307. Компромиссную норму также закрепляет ч. 4 ст. 18 Федерального закона от 12 августа 1995 г. №144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности».

5. Содержание уголовно-правового компромисса составляют права и обязанности субъектов правоотношения уголовной ответственности, которые в полной мере соответствуют (корреспондируют) друг другу. В этой связи ч. 2 ст. 75 УК РФ имеет компромиссную природу, и ее нахождение в поощрительном институте деятельного раскаяния противоречит законодательной технике. Обратный шаг ? преобразование всех имеющихся в уголовном законе поощрительных норм в компромиссные следует признать необоснованным решением, уничтожающим воспитательную функцию уголовного закона.

Библиографический список

1. Алексеев С.С. Общая теория права: учеб. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2009. 576 с.

2. Аликперов X.Д. Преступность и компромисс. Баку: Элм, 1992. 196 с.

3. Антонян Ю.М. Криминология. Избранные лекции. М.: Логос, 2004. 448 с.

4. Ендольцева А.В. Институт деятельного раскаяния в уголовном праве: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2000. 27 с.

5. Криминология: учебник для вузов / под общ. ред. д.ю.н., проф. А.И. Долговой. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма: Инфра-М, 2002. 848 с.

6. Об оперативно-розыскной деятельности: Федер. закон от 12 авг. 1995 г. №144-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995 г. №33, ст. 3349.

7. Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям: постановлениe Пленума Верхов. Суда СССР от 14 марта 1929 г. №23 // Сб. постановлений Пленума Верхов. Судов СССР и РСФСР (Рос. Федерации) по уголовным делам. М.: Спарк, 1997. С. 5?6.

8. Словарь иностранных слов и выражений / авт.-сост. Е.С. Зенович. М.: Олимп; ООО «Фирма “Издательство АСТ”», 1998. 608 с.