УДК 347.133.9

ПЕРЕНОСИМОСТЬ КАК НЕПРЕМЕННОЕ УСЛОВИЕ АБСТРАКТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ

В.С. Шевченко

Юрист муниципального казенного учреждения

МКУ «Управление образования»

678620, Республика Саха (Якутия), Усть-Майский улус (район), пос. Усть-Мая, ул. Горького, 41

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Почему переносимость обязательства является непременным условием абстрактных обязательственных отношений?

Автор статьи объясняет это двумя факторами:

1. Отсутствие материального основания заключения сделки, что уничтожает личностный характер правоотношений кредитора с должником;

2. Взаимосвязь абстрактности и переносимости обязательственных отношений обусловлена справедливым признанием не только требования имущественной ценности, но и долгового обязательства как имущественного обременения в современном гражданском праве.

Ключевые слова: абстрактные обязательственные отношения; переносимость; требование; имущественная ценность; долг; имущественное обременение

Что подразумевал выдающийся русский цивилист, утверждая, «… что необходимым условием <абстрактных обязательств> является переносимость обязательства. При отсутствии этого требования <абстрактный> характер обязательства не может быть принят, хотя бы переносимость была установлена не прямым соглашением между верителем и должником, но самым свойством обязательства с точки зрения его предмета»? [8]

Почему переносимость обязательства должна быть непременным условием абстрактных обязательственных отношений? Чем обусловлена взаимосвязь абстрактности и переносимости? Как прослеживается это свойство обязательственных отношений в институтах гражданского оборота в обрамлении современного российского законодательства?

Вспомним одно из определений обязательственных отношений: «Обязательство есть закрепленное гражданским законом общественное отношение по перемещению имущества и иных результатов труда, в силу которого одно лицо (кредитор) вправе требовать от другого лица (должника) совершения определенных действий и обусловленного этим воздержания от совершения определенных других действий» [7, с. 6].

Уточним суть абстрактных обязательственных отношений, воспользовавшись следующей цитатой:

«Различие абстрактных и каузальных сделок основано на отношении юридических последствий сделки к ее causa, т.е. основанию или цели. Если это отношение есть отношение не только внутренней, но и внешней зависимости юридического эффекта сделки от ее материального основания или цели, так что это основание входит существенным элементом в самый состав сделки и отражает в ней свои качества, то мы имеем каузальную, или материальную (индивидуализированную), сделку. … Но отношение между юридическим эффектом и материальным основанием сделки может быть и иное: это – отношение внешней независимости и раздельности юридического эффекта сделки от ее causa, и тогда мы будем иметь дело с абстрактной сделкой» [3, с. 709].

Каково же лексическое значение слова «переносимость»? Вот как трактовал его В.И. Даль: «переносимость – свойство могущего переноситься» [5, с. 71]. Можно ли принять это объяснение за отправную точку анализа, помня при этом высказывание одного из наших современников, что юридический смысл слова зачастую не совпадает с его лексическим значением? Полагаем, в данном случае иносказательного юридического смысла слово не имеет, двойственности значения нет.

И, наконец, почему переносимость должна быть обязательным условием абстрактных правоотношений?

Известный русский цивилист проясняет ситуацию: « …необходимым условием абстрактности называется переносимость обязательства. Отсюда вытекает презумпция, что обязательству придана самостоятельная экономическая роль. При отсутствии данного требования нельзя говорить об абстрактности. Следующий признак абстрактности обязательства – это то, что оно имеет своим предметом требование заменимых вещей res fungibiles. При наличии указанных условий возникает сильная презумпция того, что обязательство является абстрактным» [9, с. 83] .

Цитируя данного автора, признаемся, что подвергали сомнению первичность категории переносимости в абстрактных обязательственных отношениях, считая, что именно отсутствие материального основания договора является основанием для передачи требования и долга другим лицам. Но сейчас для нас очевидна логическая последовательность условий при заключении абстрактной сделки:

1. предмет соглашения должен быть лишен экономических «пут» с кем или чем бы то ни было;

2. таким качеством обладают только взаимозаменяемые вещи;

3. первые два условия обеспечивают переносимость обязательства договора.

4. в свою очередь, именно переносимость обязательств «позволяет» состояться абстрактным обязательственным отношениям, что снимает наше сомнение и подтверждает правоту уважаемых авторитетов в юридической науке.

Полагаем, сейчас можно сделать следующий вывод: отсутствие материального основания (causa) заключения сделки уничтожает личностный характер правоотношений кредитора с должником, превращает требование в самостоятельный объект гражданского оборота благодаря наличию категории переносимости абстрактных обязательственных отношений.

Всегда ли эти два понятия: абстрактность обязательств и их переносимость – сопутствовали друг другу? Ответ на этот вопрос мы находим у Г.Ф. Шершеневича: «Римское право придерживалось принципа индивидуальности обязательств, считало обязательственное отношение чисто личным, возникшим и имеющим силу только между определенными лицами, а потому изменение лиц равносильным изменению самого обязательства» [9, с.22].

Если в период раннего римского законодательства не было и речи о переносимости абстрактных обязательств, что же происходит далее? «В современном праве обязательство, не утрачивая своего характера связи между двумя лицами, приобрело еще другой характер: это – имущественная ценность для кредитора, имущественное обременение – для должника. Оно становится таким образом независимым от личности активных и пассивных субъектов, которые могут меняться, не оказывая влияния на обязательство. Отсюда – возможность передачи обязательства на активной и пассивной стороне» [4, с. 459].

Высказанное предположение позволило автору заключить:

1. «Большим экономическим преимуществом личного права является, то, что за должником сохраняется свободное распоряжение ценностями, из которых состоит его имущество».

2. «…в то время как должник сохраняет свободное распоряжение, кредитор может, со своей стороны, смотреть на свое право требования как на преимущественную ценность, отчуждать его, продавать, превращать по своему желанию в наличные деньги» [4, с. 459].

Следовательно, не будет ошибкой считать, что взаимосвязь абстрактности и переносимости обязательственных отношений обусловлена справедливым признанием права требования имущественной ценностью, а долгового обязательства – имущественным обременением.

Данное обстоятельство позволило обязательственным отношениям существенно преобразиться, если «римское обязательство отличалось неподвижностью…», то «…современное обязательство, наоборот, представляется в высшей степени подвижным и способным к изменению своего личного состава»[9, с. 22].

Эта мысль конкретизирована в работе российского ученого В.А. Белова: «Если первоначально обязательство имело строго личный характер и прекращалось как со смертью кредитора, так и со смертью должника, то сегодня такая ситуация никак не может считаться общим правилом; напротив, так может произойти лишь в отношении очень ограниченного круга обязательств строго личного характера (алиментного обязательства, обязательства возмещения вреда здоровью, обязательства написать картину, оказать личные услуги и т.п.)» [2, с. 1].

Подтверждено это в российском законодательстве? Безусловно. О замене активной стороны обязательственных отношений статья 382 Гражданского кодекса Российской Федерации гласит:

«1. Право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона» [5].

Правда, в свете последних научных исследований цивилистов, вызывает сомнение синонимичность терминов (право и требование) в данном пункте. Довольно убедителен автор, утверждающий что «возможность "причинения ущерба" требованию посторонними неправомерными посягательствами требует защиты от таких посягательств». Поэтому нельзя не согласиться с К.Д. Кавелиным, который указывает, что «право, как предмет в юридическом смысле, всегда означает юридическую возможность производить действия, приносящие уполномоченному к тому прибыль, пользу, и поэтому ограждаются от притязаний и нарушений всех и каждого».

Изложенное позволяет прийти к выводу о том, что обязательственные требования обладают признаками, присущими объектам гражданских прав.

2. Данный вывод имеет принципиальное значение для всего последующего исследования, которое строится на том, что требование рассматривается не как субъективное право, существующее в рамках относительного правоотношения кредитора и должника, а как объект гражданского оборота – имущественная ценность особого рода» [1, с. 42].

Отметим, что такое воззрение на требование непроизвольно подчеркивает особое значение категории переносимости обязательств кредитора и должника, что, в свою очередь, углубляет абстракцию обязательственных отношений.

Рискнем заметить, для более точного определения юридических действий, предлагаемой этой статьей Гражданского кодекса, было бы разумнее руководствоваться только термином «требование» еще и по другой причине.

Вот мнение современного ученого, с которым нам трудно не согласиться: «…субъективные права и юридические обязанности не могут "переходить" и "передаваться"; они могут прекращаться у одного лица и возникать у другого» [2, с. 7].

Впрочем, и сами законодатели подтверждают эту мысль статьей 388 ГК, определяя условия уступки требования, а не права:

«Уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору» [5].

Ярким примером тесной взаимосвязи категории переносимости и абстрактностью в современных гражданских обязательственных отношениях, на наш взгляд, демонстрирует и статья 146 Гражданского кодекса Российской Федерации:

«1. Для передачи другому лицу прав, удостоверенных ценной бумагой на предъявителя, достаточно вручения ценной бумаги этому лицу.

2. Права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требований (цессии). В соответствии со статьей 390 настоящего Кодекса лицо, передающее право по ценной бумаге, несет ответственность за недействительность соответствующего требования, но не за его неисполнение.

3. Права по ордерной ценной бумаге передаются путем совершения на этой бумаге передаточной надписи – индоссамента. …» [5].

Далее, в силу того факта, что составляющими компонентами обязательства являются требования и долги, переносимость как неотъемлемое свойство абстрактных обязательственных отношений обеспечивает возможность замены и должника сделки, что закреплено в пункте 2 статьи 391 ГК РФ, регулирующей процедуру передачи долга:

«2. К форме перевода долга соответственно применяются правила, содержащиеся в пунктах 1 и 2 статьи 389 настоящего Кодекса» [5] .

Подводя итог, мы можем констатировать:

1. В материальных договорах основание (causa) подобно корням дерева, сдерживающим личностными отношениями стороны сделки. Его отсутствие в абстрактных правоотношениях позволяет кредитору и должнику менять предмет договора, осуществлять передачу обязательства как с активной, так и с пассивной стороны соглашения, и все это благодаря базисной надстройке подобных обязательственных отношений – их категории переносимости.

2. Неразрывная взаимосвязь абстрактности и переносимости обязательств в таких сделках объясняется тем, что любое требование кредитора является, по сути, имущественной ценностью, а долг – имущественным обременением для должника. Данное обстоятельство абстрагирует обязательство сторон, дает право участникам сделки заполнять его «вакуум» любым материальным содержанием, осуществлять его передачу другим лицам по собственному желанию.

3. В современном гражданском товарообороте наблюдается обоснованная тенденция к расширению использования абстрактных сделок (и российский рынок не является исключением) потому, что «права, связанные с этими сделками, зависят от меньшего числа условий, чем права, связанные с материальными сделками; они проще, легче доказываемы и менее оспоримы. Поэтому же они свободно обращаются в жизни, оказывая ей неисчислимые услуги, и все это потому, что они поставлены в формальном отношении независимо от своей causa, которой предоставлены иные способы удовлетворения» [3, с. 710].

Библиографический список

1. Байбак В.В. Обязательственное требование как объект гражданского оборота. М.: Статут, 2005. 171 с.

2. Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. М.: ЮринфоР, 2007. 266 с.

3. Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть / под ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 709, 710.

4. Годэмэ Е. Общая теория обязательств. М.: Юрид. изд-во М-ва юстиции СССР, 1948. 511 с.

5. Гражданский кодекс Российской Федерации: Фед. закон Рос. Федерации от 30 нояб. 1994 г. №51-ФЗ// Рос. газ. 1994. 8 дек.

6. Даль В. Толковый словарь. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1956. 555 с.

7. Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юрид. лит., 1975. 880 с.

8. Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Статут, 2005. Т. 2. С. 22, 83.