УДК 343.131

РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИНЦИПОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА ДО И ПОСЛЕ СУДЕБНОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА

С.С. Безруков

Кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного процесса

Пермский филиал ФГОУ ВПО «Нижегородская академия МВД России»

614038, г. Пермь, ул. Акад. Веденеева, 100

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Принято считать, что принципы уголовного судопроизводства действуют во всех или в большинстве его стадий. По этому критерию даже предлагается разграничивать принципы и менее значимые положения, которые не могут к ним относиться. Однако последовательный анализ уголовно-процессуальных отношений, складывающихся в различных стадиях уголовного судопроизводства, заставляет автора усомниться в правильности предложенного в науке критерия, поскольку большинство обозначенных законодателем принципов уголовного судопроизводства просто не способны влиять на все этапы производства по уголовным делам.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство; принципы уголовного судопроизводства; стадии уголовного процесса; реализация принципов уголовного судопроизводства

Само этимологическое значение слова «принцип» указывает на то, что таковым может являться далеко не любое положение, регламентирующее порядок предварительного расследования и судебного разбирательства уголовных дел. Однако законодатель, конструируя главу 2 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК) «Принципы уголовного судопроизводства», не счел необходимым выделить критерии, которым, по его мнению, должны отвечать положения, отнесенные им к системе указанных принципов.

При всем многообразии взглядов, высказанных в различное время, процессуалисты практически единодушны в том, что к принципам уголовного процесса относятся наиболее общие (предельно общие, максимально общие) руководящие положения (идеи), на которых строится уголовный процесс. Размышляя о критериях отнесения каких-либо значимых положений к категории принципов, авторы до недавнего времени обычно руководствовались следующим. Значение принципов уголовного процесса придавалось положениям, которые действуют на всех стадиях уголовного процесса [12, с. 27; 13, с. 27–28] или в большинстве из них, но обязательно – в стадии судебного разбирательства [15, с. 3]. Формулируя понятие принципов уголовного процесса, И.В. Тыричев, к примеру, специально подчеркивал, что они (принципы) «определяют построение всех его стадий, форм и институтов» [20, с. 4].

Именно распространенность действия (действенность) того или иного положения во всех стадиях уголовного судопроизводства выступает, по мнению Л.А. Александровой, главным критерием, на который можно ориентироваться, решая вопрос, можно ли считать то или иное положение принципом процесса [1, с. 20–21]. Основание для выделения подобного критерия можно найти в работах М.С. Строговича, понимавшего под принципами процесса «основные положения, определяющие всю систему процессуальных форм, весь строй процессуальных отношений» [18, с. 96].

Реже, но все-таки констатировалось, что принципы могут действовать и лишь в отдельных стадиях. Так, Г.П. Химичева пришла к выводу, что «принципы уголовного процесса действуют на всех его стадиях или только на некоторых из них, в зависимости от задач, решаемых на каждой стадии. Однако наиболее полно осуществляются принципы на стадии судебного разбирательства, центральной стадии уголовного судопроизводства, в связи с чем они одновременно являются и принципами правосудия» [22, с. 6]. Практически дословно это утверждение воспроизведено и Н.А. Громовым [9, с. 53]. Как видно, приоритет при таком подходе отдавался использованию соответствующего предписания в стадии судебного разбирательства, из-за чего принципы уголовного процесса стали отождествлять с принципами правосудия и перегружать их систему за счет положений, регламентирующих порядок судебного разбирательства в суде первой инстанции.

В.П. Божьев и до [3, с. 72] и после принятия УПК РФ отмечал, что в полной мере принципы действуют в стадии судебного разбирательства. «В стадии предварительного следствия и дознания некоторые из принципов не действуют или действуют в ограниченных пределах. Если основная часть (группа) принципов в полной мере действует во всех стадиях процесса, то некоторая их часть реализуется главным образом в суде» [4, с. 56].

Имели место и прямо противоположные суждения, в частности о существовании принципов отдельных процессуальных стадий. Принципами предварительного следствия обычно называли, его активность и быстроту, единоличное ведение следствия [11, с. 71–91], процессуальную самостоятельность и ответственность следователя [10, с. 32–34], недопустимость разглашения данных предварительного следствия и т.д. [17, с. 51–66]. К принципам кассационного производства М.С. Строгович относил свободу обжалования приговора, ревизионный порядок рассмотрения дела и некоторые другие [17, 367–371]. Указывая на слабость концепции принципов для отдельных стадий, И.Ф. Демидов отмечал, что такие «принципы на самом деле характерны не для одной, а для ряда стадий, либо вообще не являются принципами» [14, с. 142].

С принятием УПК РФ, закрепившего перечень принципов уголовного судопроизводства в отдельной главе, подходы нисколько не изменились. В учебниках по уголовному процессу, вышедших в свет после вступления в законную силу нового УПК, утверждается как правило, что принципом может являться лишь положение, распространяющееся на все стадии уголовного процесса. Так, А.В. Гриненко пишет, что «принципы обязательно должны находить свое проявление на всех без исключения стадиях производства по уголовным делам. Те нормативные установления, которые реализуются на одной или нескольких (но не на всех) стадиях уголовного судопроизводства, принципами именоваться не могут. Они входят в содержание того или иного принципа в виде более конкретных правовых предписаний и не должны ему противоречить (например, общие условия предварительного расследования – глава 21 УПК РФ, общие условия судебного разбирательства – глава 35 УПК РФ)» [8, с. 32].

Аналогичной позиции придерживается и профессор В.Т. Томин, изучающий проблематику принципов уголовного процесса весьма длительное время. Принцип отечественного уголовного процесса, по его мнению, – «это органичная для отечественного мировоззрения, его традиций и прогнозируемого будущего идея максимальной для такого исследуемого объекта, как отечественный уголовный процесс, степени общности, проведенная в совокупности действующих в отечественном судопроизводстве уголовно-процессуальных норм и в практике их применения» [19, с. 117]. Следствием из этого определения является то обстоятельство, что принцип процесса проходит через все его стадии. «В различных стадиях – в разной степени, но в какой-то степени проявляется во всех» [19, с. 118].

М.Х. Гельдибаев, напротив, к принципам уголовного процесса относит «такие правовые положения, которые гарантируют права и свободы человека и гражданина в уголовном процессе, допускают их ограничение в строго установленных законом формах и пределах, определяют построение судебного разбирательства как центральной стадии производства по уголовному делу и находят свое выражение (хотя бы ограниченное) в одной или нескольких стадиях, предшествующих судебному разбирательству или следующих за ним» [7, с. 14–15].

С.А. Насонов считает, что принципы уголовного судопроизводства представляют собой наиболее общие правовые положения, т.е. содержанием каждого из них является достаточно общая, широкая правовая идея, которая находит свое конкретное выражение во множестве других процессуальных правил, институтов уголовно-процессуального права. Но и он приходит к выводу о том, что не все принципы уголовного судопроизводства действуют на всех его стадиях, поскольку пределы действия того или иного принципа определяются как общими задачами уголовного судопроизводства, так и конкретными задачами отдельных стадий уголовного процесса. «Однако все принципы уголовного судопроизводства находят свое выражение в судебном разбирательстве – центральной стадии уголовного процесса» [21, с. 175].

Центральной и обязательной для каждого принципа уголовного судопроизводства Ф.Н. Багаутдинов считает стадию судебного разбирательства. «Именно в этой стадии должны найти наиболее полное и открытое проявление и выражение все принципы уголовного судопроизводства. Более узкую сферу применения, по сравнению с судебным разбирательством, имеет действие на предварительном следствии таких принципов, как состязательность и равноправие сторон, презумпция невиновности. Однако при этом речь не идет о меньшем объеме прав и гарантий на предварительном следствии, так как закон не различает их объема в зависимости от стадии уголовного процесса» [2, с. 135].

Для выявления справедливости рассуждений по интересующей нас проблеме обратимся к системе стадий уголовного судопроизводства, среди которых выделяют основные и исключительные. К числу стадий уголовного процесса неизменно относят стадию исполнения приговора, характеризующуюся рядом особенностей, подробнейшим образом проанализированных профессором В.В. Николюком [16]. К моменту вступления приговора в законную силу и обращения его к исполнению цель уголовного судопроизводства уже достигнута: разрешен основной вопрос уголовного дела – о виновности или невиновности лица, обвиняемого в совершении запрещенного уголовным законом деяния. В стадии исполнения приговора его законность, обоснованность и справедливость не ставятся под сомнение, а следовательно, органы, исполняющие судебные решения, не задаются вопросом о том, соблюден ли процессуальный порядок привлечения лица к уголовной ответственности, действительно ли это лицо совершило преступление. Помимо этого порядок отбывания наказания, правовые отношения, возникающие между осужденным и администрацией органов исполнения наказания, регулируются Уголовно-исполнительным кодексом РФ. К сфере уголовно-процессуального закона отнесена лишь небольшая часть вопросов, требующих разрешения в рассматриваемой стадии уголовного процесса. А потому, в силу специфики данного этапа уголовного судопроизводства, представляется неправомерным распространение всех его принципов и на стадию исполнения приговора. Здесь уже нет места презумпции невиновности, состязательности сторон, свободе оценки доказательств и другим процессуальным положениям. В то же время нормы, составляющие элементы общеправового статуса человека в нашем государстве (такие, как право пользования родным языком, уважение чести и достоинства личности, право обжалования действий и решений государственных органов и их должностных лиц и т.д.), будут реализовываться, но не в связи с доказыванием виновности лица в совершении преступления, т.е. иметь несколько иную природу.

Следует указать и на то обстоятельство, что действие некоторых принципов уголовного судопроизводства несколько ограничено в стадии возбуждения уголовного дела. В период производства предварительной проверки заявления (сообщения) о преступлении компетентным органам и их должностным лицам предоставляется лишь незначительная часть полномочий, реализация которых возможна в стадии предварительного расследования. Детально не определяется и процессуальный статус участников уголовного судопроизводства, вовлекаемых в эту деятельность. На данном этапе устанавливаются исключительно признаки преступления, а обвинительный тезис еще не выражен. Вот почему такие принципы уголовного судопроизводства, как презумпция невиновности, состязательность, обеспечение права на защиту, свобода оценки доказательств в полной мере не применяются. При этом органам уголовной юстиции приходится заботиться о соблюдении положений, закрепляющих, к примеру, право пользования родным языком (хотя здесь и используется процессуальная аналогия) или право обжалования процессуальных действий и решений.

Не соглашаясь с распространением действия принципа состязательности на уголовное судопроизводство в целом, В.П. Божьев обосновывает невозможность обеспечения ее действия, например, «в стадиях возбуждения уголовного дела или исполнения приговора: в первом случае еще нет ни суда, ни сторон, во втором – есть суд, но нет обвинения (уголовного преследования) и, следовательно, нет защиты» [5, с. 4].

Схожие тенденции проявляются и в исключительных стадиях уголовного судопроизводства. В данном случае определенные изъятия из общих положений обусловлены тем, что приговор суда уже вступил в законную силу, а это означает, что на основе состязательности, при соблюдении свободы оценки доказательств стороне обвинения удалось опровергнуть презумпцию невиновности. В полной мере принципы вновь будут соблюдаться, если надзорная инстанция, проверяя приговор суда, выявит основания для его изменения или отмены и вернет уголовное дело на новое рассмотрение.

Принцип осуществления правосудия только судом (ст. 8 УПК), как может показаться на первый взгляд, должен действовать исключительно в судебных стадиях уголовного судопроизводства. Противоположного мнения придерживается Н.И. Газетдинов, утверждающий, что, будучи закрепленным в ст. 118 Конституции РФ, указанный принцип распространяет свою законную силу на все этапы производства по уголовному делу, на всех осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность должностных лиц органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, так как любые процессуальные действия и принимаемые решения могут быть обжалованы в судебном порядке. Продолжая свои рассуждения, Н.И. Газетдинов констатирует, что «следователь, вынося постановление о привлечении в качестве обвиняемого в порядке ст. 171 УПК РФ, ставит лицо в положение обвиняемого как участника уголовного процесса (ст. 47 УПК РФ), а не в положение виновного в преступлении лица со всеми вытекающими из этого факта правовыми последствиями. Обвиняемый наделяется совокупностью процессуальных прав, позволяющих ему защищаться от сформулированного по уголовному делу обвинения. К нему могут быть применены установленные законом меры уголовно-процессуального принуждения, в том числе и заключение под стражу на период расследования и судебного рассмотрения уголовного дела. Но подвергать уголовному наказанию обвиняемого (подсудимого) суд вправе лишь на основании постановленного им и вступившего в законную силу приговора. Как видим, и применительно к закрепленному в ст. 8 УПК РФ принципу вполне применимо утверждение о том, что правовое положение, претендующее на статус принципа, должно проявлять себя в той или иной степени на протяжении всего производства по уголовному делу» [6, с. 15].

В целом соглашаясь с умозаключением Н.И. Газетдинова, отметим, что акценты в решении этой проблемы все-таки следовало расставить несколько иначе. Реализация данного принципа в стадии предварительного расследования не может обосновываться возможностью обжалования в суд действий и решений, ограничивающих конституционные права граждан, а также указанием на то, что постановка лица в процессуальное положение обвиняемого вовсе не означает признания его виновным в совершении преступления. Как представляется, в досудебных стадиях уголовного судопроизводства рассматриваемый принцип реализуется за счет абсолютного запрета кому бы то ни было констатировать виновность лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. Ни следователь, ни дознаватель просто не в состоянии установить виновность лица в совершении преступления в ее конституционно-правовом значении. Конституционный суд России, как известно, обращал внимание на тот факт, что прекращение уголовного дела или уголовного преследования в рамках досудебного производства по нереабилитирующим основаниям, не позволяет лицо считать виновным в совершении преступления в том смысле, в каком о виновности речь идет в ст. 49 Конституции РФ.

При этом необходимо отметить, что принцип осуществления правосудия только судом не может распространяться на стадию исполнения приговора, поскольку к этому моменту уголовное дело по существу уже разрешено, акт правосудия вступил в законную силу и исполняется.

Приведенные соображения позволяют считать более справедливым утверждение о том, что принципами уголовного судопроизводства являются положения, действующие в большинстве его стадий, но не обязательно в каждой из них. Уголовно-процессуальная деятельность чрезвычайно разнообразна и многогранна, а потому, крайне сложно сформулировать такие положения, которые бы распространяли свое действие на все уголовное судопроизводство, от самого его начала и до конца. К таким положениям, как представляется, могут быть отнесены принципы общеправового, межотраслевого характера, такие как законность (в ст. 7 УПК законность при производстве по уголовному делу), право использования родного языка (язык уголовного судопроизводства – ст. 18 УПК), право на обжалование (право на обжалование процессуальных действий и решений – ст. 19 УПК). Названные положения универсальны, действуют на всех этапах производства по уголовным делам.

Реализация иных принципов уголовного судопроизводства должна начинаться вместе с возбуждением уголовного дела, развитием уголовного преследования, выдвижением обвинения. До того как органы уголовной юстиции станут осуществлять уголовное преследование в отношении конкретного лица (лиц), вряд ли можно утверждать о выполнении ими в полной мере функции обвинения (уголовного преследования), которой противостоит сторона и функция защиты. Отсутствие противоборствующих сторон не позволяет вести речь и о существовании полноценных уголовно-процессуальных отношений между ними, в полной мере регулируемых принципами уголовного судопроизводства.

В связи с изложенным полагаем, что принципы уголовного судопроизводства реализуются лишь в центральной его части, где решается основной вопрос уголовного дела – вопрос о виновности лица (лиц) в совершении преступления. В данном случае не идет речь исключительно о стадии судебного разбирательства, которую принято называть основной, главной или центральной. Вопрос о виновности лица в совершении преступления ставится еще в досудебном производстве, а окончательно может быть разрешен даже не в суде первой инстанции, а при производстве в суде второй инстанции или в рамках надзорного производства. В особо сложных случаях возможно и возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств и последующее правильное решение данного вопроса. До возникновения вопроса о виновности конкретного лица (конкретных лиц) в совершении преступления и после его окончательного разрешения полномасштабная реализация принципов уголовного судопроизводства невозможна.

Библиографический список

1. Александрова Л.А. Публичность как основание уголовно-процессуального права. М.: Юрлитинформ, 2007. 144 с.

2. Багаутдинов Ф.Н. Обеспечение публичных и личных интересов при расследовании преступлений. М.: Юрлитинформ, 2004. 544 с.

3. Божьев В.П. Конституционные принципы уголовного процесса / Уголовный процесс: учебник для вузов. М.: Спарк, 1998. 591 с.

4. Божьев В.П. Конституционные принципы уголовного процесса / Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. Б.Б. Булатова, А.М. Баранова. М.: Юрайт; Высшее образование, 2010. 606 с.

5. Божьев В.П. Состязательность на предварительном следствии // Законность. 2004. № 1.

6. Газетдинов Н.И. Сущность и значение принципов уголовного судопроизводства // Уголовное судопроизводство. 2008. № 1.

7. Гельдибаев М.Х. Обеспечение прав и свобод человека и гражданина в сфере уголовно-процессуального принуждения: дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2001. 332 с.

8. Гриненко А.В. Принципы уголовного судопроизводства // Уголовный процесс: учебник для вузов. М.: Норма, 2008. 496 с.

9. Громов Н.А. Уголовный процесс России: учеб. пособие. М.: Юристъ, 1998. 552 с.

10. Гуляев А.П. Следователь в уголовном процессе. М.: Юрид. лит., 1981. 192 с.

11. Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Предварительное следствие в советском уголовном процессе. М.: Юрид. лит., 1965. 367 с.

12. Кобликов А.С. Принципы уголовного процесса / Уголовный процесс Российской Федерации: краткий учебник / отв. ред. А.С. Кобликов. М.: Изд-во «МНЭПУ», 1995. 335 с.

13. Кобликов А.С. Принципы уголовного процесса // Учебник уголовного процесса / отв. ред. А.С. Кобликов. М.: Спарк, 1995. 382 с.

14. Курс советского уголовного процесса. Общая часть / под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М.: Юрид. лит., 1989. 640 с.

15. Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России: лекции-очерки. М.: БЕК, 1997. 314 с.

16. Николюк В.В. Уголовно-исполнительное судопроизводство в СССР. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1989. 256 с.

17. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М.: Наука, 1970. Т. 2. 516 с.

18. Строгович М.С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности. М.: Юрид. изд-во «НКЮ СССР», 1939. 151 с.

19. Томин В.Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики. М.: Юрайт, 2009. 376 с.

20. Тыричев И.В. Принципы советского уголовного процесса. М.: ВЮЗИ, 1983. 80 с.

21. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П.А. Лупинская. М.: Юристъ, 2003. 797 с.

22. Химичева Г.П. Принципы уголовного процесса. М.: ВЮЗШ МВД РФ, 1992. 42 с.