УДК 343.131.5

Обеспечение реализации законного интереса подозреваемого (обвиняемого), предусмотренного главой 40¹ УПК РФ

Г.Я. Борисевич

Кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой уголовного процесса и криминалистики

Пермский государственный университет. 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Исследованы вопросы обеспечения законного интереса подозреваемого (обвиняемого) при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Показана роль гарантий защиты законного интереса. Предложены рекомендации по совершенствованию уголовно-процессуального закона и улучшению качества правоприменительной практики.

Ключевые слова: законный интерес подозреваемого (обвиняемого), предусмотренный гл. 40¹ УПК РФ;  гарантии защиты законного интереса (права подозреваемого (обвиняемого), защитника,  обязанности руководителя следственного органа, следователя, прокурора, суда)

Федеральным законом от 29 июня 2009 г. №141 «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ» в УПК РФ внесена глава 40¹ «Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» как одно из проявлений дифференциации уголовного судопроизводства. Еще до принятия этого закона, в настоящее время и, надо полагать, в будущем не скоро закончатся дискуссии о том, нужен ли был в России такой институт вообще, а также о его достоинствах и недостатках. Бесспорно одно – новая форма дифференциации уголовного судопроизводства вызвана к жизни необходимостью борьбы с преступностью. Во многих странах мира, где имеет место значительный рост преступности, чрезмерная нагрузка судей, существует поиск новых способов раскрытия, расследования и разрешения уголовных дел в судах, обеспечивающих экономию средств и ресурсов. Во многих субъектах Российской Федерации практика применения положений главы 40¹ УПК достаточно активно развивается и результаты ее вполне обнадеживающие. Например, за год, прошедший с момента начала действия Федерального закона №141 от 29 июня 2009 г. в Пермском крае в соответствии с главой 40¹ УПК РФ было рассмотрено 25 уголовных дел(в основном о преступлениях в сфере незаконного оборота наркотических средств)[1]. В связи с выполнением подозреваемыми (обвиняемыми) принятых на себя обязательств по заключенным досудебным соглашениям о сотрудничестве выявлено 55 новых эпизодов совершенных преступлений, возбуждены уголовные дела в отношении 29 лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния. В г. Березники раскрыта преступная деятельность по сбыту наркотических средств. Кроме того, изобличена преступная группа в составе Ш., Б., М., Ш., совершивших разбойные нападения и грабежи на территории города. По итогам проверок о совершенных и готовящихся преступлениях было возбуждено 7 уголовных дел.

Новое проявление дифференциации уголовно-процессуальной формы (как и любое) предполагает эффективное обеспечение прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Иное сведет результативность института к нулю, не даст ожидаемого эффекта и не прибавит доверия к правоохранительным органам и суду.

Насколько надежно защищены права подозреваемого (обвиняемого) при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве?[2] Вначале следует выяснить, является ли заключение ДСоС субъективным правом или законным интересом подозреваемого (обвиняемого)? Представляется, что это законный интерес, т.е. предусмотренная законом возможность заключить ДСоС, но отнюдь не субъективное право, которым подозреваемый (обвиняемый) всегда реально, налично, гарантированно может воспользоваться. «Свободны» ли данные участники судопроизводства в решении данного вопроса? Утвердительный ответ не был бы основан на законе. Более того, подобное решение вопроса искажало бы действительную природу реализации института, предусмотренного главой 40¹. Закон не закрепляет за следователем, прокурором в каждом случае обязанности положительно разрешить вопросы об удовлетворении ходатайства о заключении ДСоС и заключения самого соглашения.

Законный интерес подозреваемого (обвиняемого) выражен (обозначен) в наименовании главы 40¹. В целях его достижения УПК наделяет названных участников процесса правами и предписывает им исполнить определенные обязанности. В свою очередь, следователь, руководитель следственного органа, прокурор, суд обязаны гарантировать реализацию прав, принадлежащих подозреваемому (обвиняемому), исполнение им обязанностей строго в пределах закона. Еще в семидесятые годы Э.Ф. Куцова писала о том, что  уголовно-процессуальными гарантиями прав и законных интересов обвиняемого служат прежде всего обязанности лица, производящего дознание, следователя, прокурора, суда, содействующие обеспечению прав и законных интересов обвиняемого, а также права обвиняемого, защитника и законного представителя обвиняемого [7, с. 8]. Это представление о процессуальных гарантиях центрального участника уголовного судопроизводства соответствует реалиям сегодняшнего дня. Е.Г. Мартынчик под гарантиями обвиняемого понимает деятельность суда, прокурора, следователя и защитника по обеспечению прав [8, с. 36]. Учитывая отмеченную большинством специалистов высокую значимость деятельности должностных лиц государственных органов, осуществляемой в строгом соответствии с нормами, регламентирующими ее порядок, мы не видим каких-либо существенных препятствий для признания ее также гарантией прав и законных интересов подозреваемого (обвиняемого).

С позиции этих понятий рассмотрим, насколько обеспечен законный интерес подозреваемого (обвиняемого) при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

В соответствии с п. 61 ст. 5 УПК РФ досудебное соглашение о сотрудничестве – это соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения. Рассчитывать на возможность заключения ДСоС может лишь лицо, достигшее на момент совершения преступления совершеннолетия. Каких-либо ограничений по заключению ходатайств о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с несовершеннолетними глава 40¹ УПК РФ не содержит. В то же время при производстве предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, следует учитывать необходимость установления в каждом случае условий жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровня психического развития, других особенностей его личности и иных обстоятельств, указанных в ч. 1, 3 ст. 421 УПК РФ. В особом же порядке судебного разбирательства невозможно установить развернутые сведения о личности несовершеннолетнего обвиняемого. К тому же часть 2 ст. 420 УПК РФ содержит прямое указание на производство по уголовному делу о преступлении, совершенном несовершеннолетним, в общем порядке. На это обстоятельство обращено внимание в пунктах 28 и 15 соответственно постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. №1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» и от 1 февраля 2011 года №1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних». То обстоятельство, что с несовершеннолетними не должны заключаться досудебные соглашения о сотрудничестве, не может поставить их в худшее положение в сравнении со взрослыми обвиняемыми, подсудимыми при назначении им меры наказания [6, с. 192], к тому же, как известно, совершение преступления лицом, не достигшим 18-летнего возраста, рассматривается законом в качестве смягчающего наказание обстоятельства (п. б ч. 1 ст. 61 УК РФ).

При совершении каких преступлений по степени тяжести может быть с подозреваемым (обвиняемым) заключено досудебное соглашение о сотрудничестве? Категория дел, по которым заключается ДСоС, в главе 40¹, в отличие от главы 40, не указана. Нет указаний на степень тяжести, конкретные составы, конкретных субъектов. Буквальное толкование положений главы 40¹ убеждает в том, что речь идет о преступлениях любой тяжести: группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией). В городские, районные прокуратуры Пермского края на предварительном следствии было заявлено 61 ходатайство о заключении ДСоС с подозреваемыми (обвиняемыми). Из них 12 – по уголовным делам о преступлениях, относящихся к особо тяжким, по 21 – о совершении тяжких преступлений и по 28 – о преступлениях средней тяжести.

Поскольку в главе 40¹ не упоминается о дознавателе, обвинительном акте, то форма расследования одна – предварительное следствие. Хотя в юридической литературе отстаивается и другое мнение, пожалуй, в большей степени соответствующее защите прав подозреваемого (обвиняемого). В частности, авторы обращают внимание на то обстоятельство, что к подследственности органов дознания относятся уголовные дела о преступлениях, совершенных в соучастии: п. «г» ч. 2 ст. 112; ч. 2 ст. 165; ч. 2 ст. 175; ч. 2  ст. 214; ч. 2 ст. 244; ч. 2 ст. 245; ст. 256; ч. 3 ст. 258; ч. 2 ст. 326 УК РФ. Представляется не логичным, утверждает Д.В. Татьянин, лишать подозреваемого права на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу только в связи с тем, что производство по нему должно производиться органами дознания, а не предварительного следствия [4, с. 17–18; 10, с. 40].

ДСоС может быть заключено с подозреваемым или обвиняемым. В уголовном деле должны быть документы, подтверждающие статус подозреваемого (либо постановление о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, либо протокол задержания, либо постановление об избрании меры пресечения до предъявления обвинения), а также статус обвиняемого (постановление о привлечении в качестве обвиняемого). Характерно, что в Пермском крае большая часть ходатайств о заключении ДСоС поступила от подозреваемых (32). От обвиняемых после предъявления им обвинения поступило 29 ходатайств.

Право на заявление ходатайства о ДСоС и связанные с ним другие правовые возможности должны быть разъяснены подозреваемому (обвиняемому) следователем своевременно. Следует иметь в виду, что подозреваемые (обвиняемые), а также их защитники нередко смешивают институты, предусмотренные гл. 40 и 40¹ УПК РФ.

Полагаем, что было бы целесообразно в ст. 46, 47 УПК РФ закрепить: лично принадлежащие подозреваемому (обвиняемому) права на заявление ходатайства о заключении ДСоС; обжалование постановления следователя об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении ДСоС руководителю следственного органа, прокурору, в суд; обжалование постановления прокурора об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении ДСоС вышестоящему прокурору и в суд; добровольно и при участии защитника участвовать в заключении ДСоС; получать копии ДСоС, представления прокурора об особом порядке судебного заседания и подавать на него замечания, постановления о прекращении ДСоС, постановления об отказе во внесении представления, предусмотренного ст. 317⁵, с разъяснением порядка их обжалования. Получение копий вышеперечисленных документов, за исключением копии представления прокурора, предусмотрено п. 1.10, 1.16, 1.17 Приказа Генеральной прокуратуры РФ от 15 марта 2010 г. №107 «Об организации работы по реализации полномочий прокурора при заключении с подозреваемым (обвиняемым) досудебных соглашений о сотрудничестве по уголовным делам». Представляется, что эти права также должны явиться предметом законодательного регулирования.

Думается, что данный пробел в УПК РФ послужил одной из причин отмены Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ постановления Иркутского областного суда от 28 января 2010 г. Обстоятельства конкретного уголовного дела заключались в следующем.

Органами предварительного расследования К. и А. предъявлено обвинение в убийстве, совершенном группой лиц. Постановлением Иркутского областного суда от 28 января 2010 г. уголовное дело в отношении К. и А. возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом. В обоснование своего решения суд указал, что органы предварительного расследования не разъяснили обвиняемым положения гл. 40¹ УПК РФ о праве на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве. С учетом заявления обвиняемого К. в судебном заседании о наличии у него желания заключить досудебное соглашение о сотрудничестве суд признал эти обстоятельства существенным нарушением уголовно-процессуального закона, препятствующим рассмотрению уголовного дела по существу.

Государственный обвинитель просил постановление в части возврата дела прокурору отменить, уголовное дело направить в тот же суд для рассмотрения по существу со стадии предварительного слушания, указав, что глава 40¹ УПК РФ не содержит требования о необходимости отдельного разъяснения порядка заключения досудебного соглашения о сотрудничестве подозреваемому или обвиняемому следователем. При предъявлении обвинения К. и А. было разъясне­но право заявлять любые ходатайства, следова­тельно, и о заключении досудебного соглашения. Согласно ст. 38 УПК РФ в обязанности следова­теля не входит разъяснение нормы ст. 317¹ УПК РФ. В ходе предварительного следствия К. вину в совершении преступления не признавал и отказывался от дачи показаний, что свидетельствует о его нежелании сотрудничать со следствием. Преступление было совершено в условиях неочевидности и раскрыто в результате проведения опера­тивно-следственной работы. Лишь в последнем судебном заседании К. заявил о своем желании заключить досудебное соглашение, что свиде­тельствует о его намерении затянуть сроки рассмотрения дела по существу. Доводы суда о нарушении права на защиту обвиняемого К. в связи с тем, что ему не разъяснено право на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, являются необоснованными.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 14 апреля 2010 г. постановление в части возврата уголовного дела отменила, указав следующее.

В соответствии со ст. 317¹ УПК РФ ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается подозреваемым или обви­няемым в письменном виде на имя прокурора. Подозреваемый или обвиняемый вправе заявить ходатайство о заключении досудебного соглаше­ния о сотрудничестве с момента начала уголовно­го преследования до объявления об окончании предварительного следствия. В этом ходатайстве подозреваемый или обвиняемый указывает, ка­кие действия он обязуется совершить в целях содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления.

Как видно из материалов дела, в ходе предва­рительного следствия К. вину в совершении пре­ступления не признавал и отказывался от дачи показаний. Заявление о желании заключить до­судебное соглашение К. сделал лишь в предвари­тельном слушании, назначенном в связи с заяв­лением обвиняемых о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей. При этом К. не указал, какие именно действия он обя­зуется совершить в целях содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других со­участников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления. В то же вре­мя К. заявил ходатайство об исключении из числа доказательств протоколов допроса ряда свидетелей и опознания по фотографии, об исследова­нии в судебном заседании всех материалов уголовного дела, вызове в судебное заседание дополнительных свидетелей и лиц, участвовавших при проведении следственных действий.

Изложенные обстоятельства не подтверждают согласия К. с предъявленным обвинением, что предусматривается ч. 1 ст. 317⁷, ст. 316 УПК РФ, и его желания сотрудничать с орга­нами следствия.

В суде кассационной инстанции К. и А. под­твердили свое несогласие с предъявленным им обвинением.

По смыслу главы 40¹ УПК РФ заключение до­судебного соглашения о сотрудничестве обязан­ностью стороны обвинения не является, зависит не только от желания подозреваемого (обвиняемого), но и от волеизъявления следователя, руко­водителя следственного органа и прокурора, представляющих сторону обвинения.

По данному делу сторона обвинения возража­ет против удовлетворения заявления К., считая его направленным на затягивание рассмотрения уголовного дела по существу.

Кроме того, возможности для заключения досудебного соглашения о сотрудничестве между обвиняемыми и стороной обвинения по данному делу уже утрачены, поскольку, по мнению орга­нов следствия, преступление раскрыто, все его участники установлены и изобличены, собранные доказательства подтверждают виновность К. и А. во вменяемом им преступлении, предварительное расследование закончено, уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу.

Что касается нарушения органами предварительного следствия уголовно-процессуального закона (ч. 1 ст. 11 УПК РФ), выразившегося в том, что обвиняемым К. и А. не было разъяснено право заявить ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с органами следствия и порядок рассмотрения такого ходатайства, то с учетом изложенных обстоятельств в данном конкретном случае это не препятствует рассмотрению дела по существу и не исключает возможности постановления судом приговора или вынесения другого решения [2, с. 28–29].

Не оспаривая законность и обоснованность решения принятого Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ, полагаем, что следователями все же было допущено нарушение, выразившееся в неразъяснении обвиняемому К. соответствующих прав. Своевременное совершенствование ст. 46 и 47 УПК РФ явится гарантией защиты законных интересов подозреваемого (обвиняемого) и исключит возможные дальнейшие нарушения уголовно-процессуального закона в правоприменительной деятельности.

В статьях 46, 47 УПК РФ должны быть закреплены не только вышеперечисленные права, но и обязанность подозреваемого (обвиняемого) указать в ходатайстве о ДСоС реально исполнимые действия в целях содействия следствию. Следователи при этом должны разъяснять подозреваемому (обвиняемому), в чем именно эти обязанности могут проявляться (сообщать о структуре преступной организации, ее руководителях, добровольно участвовать в следственных действиях, проводимых как по возбужденному в отношении лица уголовному делу, так и по другим уголовным делам, в проведении оперативно-розыскных мероприятий, способствующих выявлению готовящегося, совершенного или совершаемого преступления, а также сообщать о месте нахождения разыскиваемого лица, имущества, добытого преступным путем).

Одним из условий заключения ДСоС (по аналогии с ч. 1 ст. 314 гл. 40 УПК РФ) является согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления «О применении судами особого порядка при разбирательстве уголовных дел» от 5 декабря 2006 г. разъяснил: «…применительно к особому порядку судебного разбирательства под обвинением, с которым соглашается обвиняемый, заявляя ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, следует понимать фактические обстоятельства содеянного обвиняемым, форму вины, мотивы совершения деяния, юридическую оценку содеянного, а также характер и размер вреда, причиненного деянием обвиняемого». Несмотря на то, что в законе не упоминается о согласии подозреваемого с подозрением, изложенным либо в постановлении о возбуждении уголовного дела, либо в протоколе задержания, либо в постановлении об избрании меры пресечения до предъявления обвинения, его безусловно нужно предполагать. Подозреваемому (обвиняемому) необходимо такое условие также заблаговременно разъяснять. Несоблюдение его является безусловным препятствием для заключения ДСоС. В Пермском крае по 5 уголовным делам обвиняемые не согласились с предъявленным обвинением, вследствие чего судебные заседания по ним были проведены в общем порядке. Следует подчеркнуть, что в отличие от законодательства США, УПК РФ не требует признания вины, раскаяния, а лишь готовности сотрудничать с правоохранительными органами, что, на наш взгляд, признать правильным нельзя.

Согласно буквальному толкованию ч. 2 ст. 317¹ УПК РФ подозреваемый (обвиняемый) одновременно должен брать на себя обязательства оказать содействие следователю в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления в обмен на существенное снижение наказания в соответствии с ч. 2, 4 ст. 62 УК РФ. Однако буквальное толкование ч. 2 ст. 317¹ и реализация ее на практике значительно затруднили бы обеспечение законного интереса, принадлежащего подозреваемому (обвиняемому), а также интереса государства, заключающегося в быстром и полном раскрытии преступления. И вот почему. В юридической литературе было высказано разделяемое нами мнение о том, что между словами «раскрытие и расследование преступления» союз «и» нужно заменить на «или» [3, с. 84–90], так как досудебное соглашение может быть заключено и быть результативным также и после раскрытия преступления. Далее, из смысла данной нормы закона следует, что подозреваемый (обвиняемый) может оказывать содействие только по расследуемому преступлению. Некоторые специалисты совершенно справедливо со ссылкой на конкретные примеры из практики пишут о том, что по ряду уголовных дел подозреваемый (обвиняемый) активно способствует изобличению и уголовному преследованию другого лица, по вместе с ним преступления не совершавшего. В данном случае законодателем избрана явно несовершенная формулировка [5, с. 28], правильнее было бы предусмотреть в УПК РФ правило об активном способствовании изобличению и уголовному преследованию не других соучастников преступления, а по примеру законодательства США – других лиц, совершивших преступления. В Пермском крае по 15 уголовным делам были заключены досудебные соглашения о сотрудничестве с подозреваемыми, обвиняемыми, изобличающими других лиц, совершивших преступления. Так, А. совершил в г. Соликамске несколько краж и разбоев. Все преступления совершал один. Однако в ходе расследования А. дал показания о других преступлениях, совершенных им в группе лиц, изобличил соучастников данных преступлений – Е. и Ж., а также сообщил о других преступлениях, совершенных ими.

Б. в г. Березники также один совершил ряд тяжких преступлений. Однако в ходе расследования сообщил следователю еще об 11 других преступлениях, совершенных другими лицами.

В., совершившая в пос. Нытва ряд тяжких и особо тяжких преступлений, дала показания в отношении лица, занимающегося незаконным сбытом наркотических средств. Аналогично поступили К., совершивший преступления на территории Мотовилихинского района г. Перми, и М., обвиняемый в совершении тяжких преступлений в г. Березники.

Думается, что складывающаяся в субъектах РФ правоприменительная практика в данном направлении в большей степени отвечает задаче обеспечения прав подозреваемых (обвиняемых), а также интересов государства.

Что касается розыска имущества, добытого в результате преступления. Является ли это условие обязательным по любому уголовному делу, в ходе расследования которого может быть заключено ДСоС? Специалисты уже обратили внимание на то, что практика игнорирует это условие по ряду составов преступлений (например, похищение человека) [3, с. 84–90]. В Пермском крае лишь в 3 из 37 досудебных соглашений о сотрудничестве указывалось обязательство подозреваемого (обвиняемого) о розыске похищенного имущества. По одному из уголовных дел похищенное имущество было возвращено потерпевшему в полном объеме. В 34 случаях обязательство о розыске похищенного имущества не указывалось ввиду того, что ДСоС заключались с подозреваемым (обвиняемым) по поводу преступлений, совершенных в сфере незаконного оборота наркотических средств и других, не связанных с хищением имущества, преступных деяниях.

На практике подозреваемые (обвиняемые) далеко не всегда берут на себя обязательства, перечисленные выше. В Пермском крае из 61 заявленного ходатайства подозреваемым (обвиняемым) о заключении ДСоС в 19 случаях было отказано в их удовлетворении следователями, в 5 – прокурорами. Основаниями для отказа в удовлетворении ходатайств послужили следующие обстоятельства: подозреваемые (обвиняемые) сообщали лишь о собственном участии в совершении преступления либо заявляли об уже раскрытых и расследованных общественно-опасных деяниях; либо заявляли ходатайства слишком поздно: во время ознакомления с материалами уголовного дела после окончания предварительного следствия. Считаем целесообразным предусмотреть в статьях 317¹ и 317² основания для отказа в удовлетворении ходатайств о заключении ДСоС, что явилось бы гарантией защиты законного интереса подозреваемого (обвиняемого).

Следователям и прокурорам следует своевременно разъяснять подозреваемым (обвиняемым) последствия несоблюдения взятых ими обязательств при заявлении ходатайств и заключении соглашения о сотрудничестве.

Немаловажное значение в реализации законного интереса подозреваемого (обвиняемого) имеет вопрос о моменте их обращения к следователю с ходатайством о заключении ДСоС. В соответствии с ч. 2 ст. 317¹ такое обращение возможно с момента начала уголовного преследования (т.е. возбуждения уголовного дела) и до объявления об окончании предварительного следствия (т.е. до составления протокола об уведомлении обвиняемого об окончании предварительного следствия). В Пермском крае из 61 ходатайства о заключении ДСоС 3 были заявлены уже во время ознакомления обвиняемых с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ. Во всех 3 случаях, как уже отмечалось, следователями было отказано в удовлетворении заявленных ходатайств.

Одной из существенных гарантий обеспечения законного интереса подозреваемого (обвиняемого) является участие защитника при реализации положений главы 40¹. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 317¹ ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается подозреваемым или обвиняемым в письменном виде на имя прокурора. Следователям необходимо иметь в виду, что это ходатайство подписывается также защитником, который впоследствии присутствует при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве и подписывает его. Возникает вопрос, вправе ли адвокат-защитник не подписывать данные документы? Исходя из норм Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», а также Кодекса профессиональной этики адвоката применительно к данной ситуации адвокат-защитник вправе отказаться подписывать данные документы в следующих случаях: а) если он убежден, что его подзащитный оговаривает себя; б) если он убежден, что действия подзащитного, направленные на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве, носят недобровольный характер. Как в данном случае должен поступить адвокат, если имеет место хотя бы один из вышеуказанных случаев? Представляется, что адвокат-защитник должен отказаться от подписания указанных процессуальных документов, мотивированно изложив свою позицию как подзащитному, так следователю и прокурору. При этом адвокат должен разъяснить лицу, защиту которого он осуществляет, что тот вправе отказаться от него, в том числе по мотиву несогласия с позицией защитника [1, с. 70–78].

Далее, согласно ч. 3 ст. 317 УПК РФ копия вынесенного прокурором представления вручается обвиняемому и его защитнику. Оба участника вправе представить свои замечания, учитываемые прокурором при наличии к тому оснований. В пункте 1.17 упомянутого выше Приказа Генеральной прокуратуры записано, что «в случае поступления замечаний обвиняемого, его защитника на представление прокурора подвергать их тщательной проверке, по результатам которой выносить постановление об отклонении или удовлетворении требований указанных участников уголовного процесса, копию которого направлять заинтересованным лицам». Думается, что данная норма должна быть предусмотрена УПК.

Участие защитника обязательно в судебном разбирательстве уголовных дел, рассматриваемых в соответствии с главой 40¹.

Поскольку участие защитника в данном особом производстве по уголовному делу является одной из существенных гарантий защиты прав подозреваемых (обвиняемых), а также обеспечения законности, то следовало бы внести соответствующие дополнения в статьи, регламентирующие моменты вступления его в уголовное дело, а также правовой статус защитника. Например, в ст. 51 УПК РФ «Об обязательном участии защитника», часть первую которой дополнить пунктом 8 следующего содержания: «Подозреваемый, обвиняемый заявил ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве». Часть вторую статьи 51 дополнить словами: «в случае, предусмотренном пунктом 8, участие защитника обеспечивается с момента заявления подозреваемым, обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве». Часть третью статьи 49 «Защитник участвует в уголовном деле» дополнить пунктом 2¹ – «с момента заявления подозреваемым, обвиняемым ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве». В статью 53 УПК РФ «Полномочия защитника» также должны быть внесены указания о соответствующих правах, обусловленных содержанием главы 40¹.

Следователям важно помнить и о том, что они обязаны обеспечить участие защитника в тех случаях, когда он не приглашен самим подозреваемым или обвиняемым, его законным представителем или по поручению подозреваемого или обвиняемого другими лицами.

Известно, что осуществление прав подозреваемого, обвиняемого зависит от того, насколько качественно следователь, прокурор, суд будут выполнять обязанности по разъяснению правовых возможностей этим участникам уголовного судопроизводства и предоставлению им фактической возможности их реализовать. В связи с этим необходимо в статье 37 УПК РФ предусмотреть полномочия прокурора по: рассмотрению жалоб подозреваемого, обвиняемого на отказ следователя в удовлетворении их ходатайства о заключении ДСоС; вынесению постановления об удовлетворении либо отказе в удовлетворении ходатайства о заключении ДСоС; представлениию об особом порядке проведения судебного заседания; постановлению об удовлетворении либо отказе в удовлетворении замечаний, поданных обвиняемым и защитником на представление; постановлению о прекращении досудебного сотрудничества; постановлению об отказе во внесении представления об особом порядке судебного заседания; направлению копий вышеперечисленных документов подозреваемому, обвиняемому, защитнику. Представляется, что соответствующие изменения, связанные с принятием решений по заявленным подозреваемым (обвиняемым) ходатайствам и их обжалованию, должны быть внесены в ст. 38 и 39 УПК РФ, регулирующие статус соответственно следователя и руководителя следственного органа.

В Пермском крае за анализируемый период с подозреваемым (обвиняемым) было заключено 37 досудебных соглашений о сотрудничестве. Насколько надежно при этом были обеспечены права подозреваемого (обвиняемого)? ДСоС по уголовным делам, возбужденным по преступлениям, наказание за которые предусматривается в виде пожизненного лишения свободы либо смертной казни, не заключались. 4 досудебных соглашения о сотрудничестве были заключены с подозреваемыми (обвиняемыми), содержащимися под стражей. Во всех досудебных соглашениях были указаны конкретные обязательства по характеру и пределам содействия подозреваемого (обвиняемого) правоохранительным органам. В некоторых соглашениях были указаны и факультативные условия (о полном возмещении вреда причиненного потерпевшему, действиях по его заглаживанию). Это отнюдь не противоречит закону. Лишь в одном случае досудебное соглашение было заключено, на наш взгляд, без достаточных оснований. Обвиняемый К. один, без соучастия, совершил в отношении своей жены преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ. Он явился к следователю с повинной, полностью признал вину в совершенном преступлении. Федеральный суд г. Березники рассмотрел данное уголовное дело в особом порядке и назначил К. наказание с учетом требований ч. 2 ст. 62 УК. Представляется, что данное уголовное дело суду следовало рассмотреть в общем порядке и при назначении наказания учесть вышеизложенные смягчающие обстоятельства.

На практике прокурор представляет следователю проект соглашения заранее, чтобы последний мог согласовать его с подозреваемым (обвиняемым) и его защитником.

Центральное место в заключении ДСоС составляет назначение наказания. В случае заключения ДСоС подозреваемый (обвиняемый) вправе рассчитывать на гарантии, которые предоставляются ему в соответствии с ч. 2 и 4 ст. 62 УК РФ. Так, при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок и размер наказания не могут превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей особенной части УК РФ.

Кроме того, если соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, эти виды наказания не применяются. При этом срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания в виде лишения свободы, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса. По усмотрению суда подсудимому с учетом положений ст. 64, 73 и 80¹ УК РФ могут быть назначены более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, условное осуждение или он может быть освобожден от отбывания наказания. Итак, льготы, предусмотренные законом при назначении подсудимому наказания весьма и весьма значительны. Однако большинство авторов, исследующих анализируемое особое производство, единодушны в том, что требование уголовного закона при назначении сокращенного наказания – отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, блокирует применение гл. 40¹ и его следовало бы исключить из ч. 2 ст. 62 УК РФ [3, с. 84–90; 9, с. 5–14; 11, с. 85–86].

И вот почему. Согласно ст. 63 УК РФ к числу отягчающих обстоятельств относятся: наступление тяжких последствий в результате совершения преступления; совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации); совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы; из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение; совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также с применением физического или психического принуждения; совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего и др. Перечисленные отягчающие обстоятельства достаточно часто встречаются по делам, в которых возможно заключение ДСоС. Таким образом, сохранение в ч. 2 ст. 62 УК РФ такого условия для заключения ДСоС и назначения сокращенного наказания, как отсутствие отягчающих обстоятельств, блокирует применение норм гл. 40¹ УПК РФ в той мере, которая касается наибольшего количества тех преступлений, за которые уголовным законом не предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь и не соответствует, на наш взгляд, защите законного интереса подозреваемого (обвиняемого).

К тому же если за преступление могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь, то для заключения ДСоС и соответственно неприменения этих видов наказания действующим законом вообще не предусмотрено такое условие, как отсутствие отягчающих обстоятельств (ч. 4 ст. 62 УК РФ). Более того, для лиц, совершивших эти особо тяжкие преступления, формально не исключается даже возможность полного освобождения от отбывания наказания (ч. 5 ст. 317⁷ УПК РФ, ст. 80¹ УК РФ). Подобное положение, подчеркнем, не согласуется с назначением уголовного судопроизводства.

ДСоС может быть заключено по одному уголовному делу сразу с несколькими подозреваемыми (обвиняемыми). Например, по уголовному делу в отношении Ж., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 3 ст. 228.1, Х., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а», «г» ч. 3 ст. 228.1, УК РФ с каждым из них было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.

Если лицо обвиняется (подозревается) в совершении нескольких преступлений, то ДСоС может быть заключено по отдельным составам. Например, К. был привлечен в качестве обвиняемого за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 159, ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1. Досудебное соглашение о сотрудничестве с К. было заключено только по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1.

В практике могут возникнуть ситуации, когда после заключения ДСоС обвиняемому необходимо предъявить обвинение в совершении более тяжкого преступления. Следователь, прокурор должны предложить ему внести соответствующие изменения в ранее заключенное соглашение о сотрудничестве. При отказе обвиняемого от дальнейшего сотрудничества прокурором должно быть вынесено постановление о прекращении сотрудничества. Уголовное дело в таких случаях должно быть рассмотрено в суде в общем порядке. Оказанное обвиняемым содействие правоохранительным органам суду следует учитывать как обстоятельство, смягчающее наказание. Именно такое разрешение подобных ситуаций соответствует разумному сочетанию защиты прав подозреваемого (обвиняемого) и интересов государства.

На подозреваемого (обвиняемого), с которым заключено ДСоС, распространяются все меры государственной защиты потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства. Весьма важно, что для обеспечения их эффективного применения уголовно-процессуальным законом предусмотрено выделение уголовного дела в отдельное производство. В этом случае предварительное следствие по нему производится в порядке, установленном гл. 22–27 и 30 УПК РФ, с учетом особенностей, предусмотренных ст. 317.4.

Первая особенность состоит в том, что к уголовному делу должны быть приобщены все документы, имеющие непосредственное отношение к заключению ДСоС. Исчерпывающий перечень этих документов приведен в ч. 2 ст. 317.4 УПК. В их числе:

1. ходатайство о заключении ДСоС;
2. постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении ДСоС;
3. постановление прокурора об удовлетворении ходатайства о заключении ДСоС;
4. досудебное соглашение о сотрудничестве.

Вторая особенность заключается в том, что в случае возникновения угрозы безопасности для подозреваемого или обвиняемого, с которым заключено ДСоС, его близких родственников, родственников и близких лиц следователь выносит постановление о хранении всех вышеназванных документов в опечатанном конверте. После окончания предварительного следствия уголовное дело в порядке, установленном ст. 220 УПК РФ, направляется прокурору. Третья особенность сводится к тому, что такое направление имеет своей целью не только утверждение обвинительного заключения, но и внесение представления о соблюдении обвиняемым условий и выполнении обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве.

Определенный интерес и затруднения на практике вызывает вопрос о возможности (необходимости) выделения уголовного дела в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в отдельное производство. В части 1 статьи 317⁴ УПК РФ записано, что «предварительное следствие по выделенному в отдельное производство в соответствии с пунктом 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ уголовному делу … проводится в порядке …» Законодатель, как нам думается, предрешает, подчеркивает обязанность выделения уголовного дела в особое производство. Эта норма, как уже было выше отмечено, обусловлена наличием угрозы безопасности подозреваемого (обвиняемого). В Приказе Генеральной прокуратуры №107 в пункте 1.11 разъяснено, что достаточным основанием для выделения уголовного дела в отдельное производство в отношении подозреваемого (обвиняемого) необходимо считать факт заключения с ним досудебного соглашения о сотрудничестве.

В Пермском крае в 22 случаях из 37 в отношении подозреваемых (обвиняемых), заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, уголовные дела были выделены в отдельное производство. В остальных случаях (15) уголовные дела в отдельное производство не выделялись в связи с тем, что они расследовались в отношении одного лица.

И все же выделение уголовного дела в отдельное производство – это право или обязанность следователя? В соответствии с ч. 2 ст. 154 УПК РФ выделение уголовного дела в отдельное производство для завершения предварительного расследования допускается, если это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела, в случаях, когда это вызвано большим объемом уголовного дела или множественностью его эпизодов. Таким образом, в названных ситуациях следователь вправе уголовное дело не выделять. Подтверждением тому является следующий пример. Обвиняемые К. и Б. совершили преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 260, ч. 2 ст. 260, ч. 2 ст. 290 УК РФ. Досудебное соглашение о сотрудничестве было заключено лишь с К., который изобличил соучастника Б. Уголовное дело в отношении К. не было выделено. Б. вину в предъявленном обвинении не признал. Тем не менее по окончании предварительного следствия уголовное дело в отношении К. и Б. было направлено в суд с представлением прокурора о рассмотрении его в особом порядке. Мотовилихинским районным судом г. Перми уголовное дело было возвращено прокурору по той причине, что уголовное дело надлежит рассматривать в общем порядке, но при этом будет нарушено право К. (с которым заключено ДСоС) на рассмотрение дела в отношении него в особом порядке. Таким образом, позиция суда заключалась в необходимости выделения уголовного дела в отношении К. Судебной же коллегией по уголовным делам Пермского краевого суда постановление Мотовилихинского районного суда о возвращении уголовного дела прокурору было отменено. Уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение. При этом суд кассационной инстанции указал, что по смыслу п. 4 ст. 154 УПК РФ выделение уголовного дела в отношении лица, с которым заключено ДСоС, это не обязанность следственных органов, а их право. В данной ситуации, – указал суд, – раздельное рассмотрение дела может отразиться на всесторонности и объективности судебного следствия. Вместе с тем при наличии препятствий для рассмотрения дела в особом порядке необходимо принять решение о рассмотрении дела в общем порядке. При этом лицу, с которым заключено досудебное соглашение, наказание следует назначить с соблюдением требований ч. 2 ст. 62 УК РФ.

Впоследствии уголовное дело в отношении К. и Б. было рассмотрено в общем порядке. Наказание К. назначено судом с учетом требований ч. 2 ст. 62 УК РФ.

В другом случае суд кассационной инстанции опять же согласился с позицией следователя, но уже выделившего уголовное дело в отношении обвиняемой Н. в отдельное производство. Ситуация заключалась в следующем. Н., Б., Б. совершили в соучастии ряд преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 4 ст. 158, ч. 4 ст. 159 УПК РФ. С Н. было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, и уголовное дело в отношении нее выделено в отдельное производство. По завершении предварительного следствия уголовное дело в отношении Н. с представлением прокурора направлено в суд для рассмотрения его в особом порядке. Дзержинский районный суд г. Перми возвратил уголовное дело прокурору для соединения в одно производство с уголовным делом в отношении Б. и Б. В своем постановлении суд указал, что Б. и Б. отрицают квалифицирующий признак «совершение преступления организованной группой» и оспаривают его. Поскольку все преступления они совершали вместе с Н., которая данный квалифицирующий признак не оспаривает, ее участие необходимо в разрешении дела соучастников Б. и Б. для всестороннего и объективного рассмотрения дела. Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда данное постановление Дзержинского районного суда отменила, направив уголовное дело в отношении Н. на новое судебное рассмотрение в ином составе судей.

Поскольку Н. в судебном заседании не согласилась с предъявленным обвинением (она отрицала совершение преступлений в составе организованной группы), то уголовное дело в отношении нее было рассмотрено в общем порядке. В судебном заседании квалифицирующий признак «совершение преступления организованной группой» не нашел своего подтверждения. Н. было назначено наказание в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 62 УК РФ.

В Пермском крае, как и в других субъектах Российской Федерации, расследование уголовных дел в отношении обвиняемых, заключивших соглашение о сотрудничестве, заканчиваются быстрее и, следовательно, приговор по делу выносится раньше, чем по «основному» уголовному делу, по которому к уголовной ответственности привлекаются соучастники, в отношении которых лицом были даны изобличающие показания.

В Пермском крае лишь в 2 случаях из 22 ранее было рассмотрено «основное» уголовное дело. В юридической литературе специалисты пишут о том, что в ходе рассмотрения уголовного дела может случиться, что вина участников преступной группы в предъявленном обвинении не будет доказана и какой-либо из квалифицирующих признаков из обвинения будет исключен. В этом случае обвинительный приговор лица, осужденного особым порядком, будет противоречить приговору, вынесенному в отношении его соучастников и, следовательно, будет подлежать пересмотру. Образно говоря, необходимо будет «ломать» приговор, который вынесен обвиняемому, с которым заключено досудебное соглашение. В связи с этим получается, что приговор по первому участнику группы выносится преждевременно, что не устраивает судей [5, с. 28]. Нам представляется, что данная ситуация требует своего дальнейшего обсуждения для поиска наиболее оптимального решения.

После окончания предварительного следствия уголовное дело направляется прокурору, который в порядке и сроки, установленные ст. 221 УПК РФ, рассматривает поступившее от следователя уголовное дело в отношении обвиняемого, с которым заключено ДСоС, а также материалы, подтверждающие соблюдение обвиняемым условий и выполнение обязательств, предусмотренных данным соглашением, и, в случае утверждения обвинительного заключения, выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по данному уголовному делу. Прокурор вправе вынести любое решение, предусмотренное ст. 221. В практике Пермского края лишь одно уголовное дело прокурором в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 221 УПК РФ было возвращено для производства дополнительного следствия в связи с несоответствием предъявленного обвинения собранным доказательствам. Упомянутым Приказом Генеральной прокуратуры в пункте 1.16 разъяснено, что при получении сведений о несоблюдении подозреваемым (обвиняемым) ДСоС (сообщение заведомо ложных сведений, отказ от участия в следственных действиях, оперативно-розыскных мероприятиях, сокрытие важных для следствия данных и др.) следует выносить постановление о прекращении досудебного сотрудничества, а в случаях их поступления при выполнении требований статьи 221 УПК РФ – постановление об отказе во внесении представления, предусмотренного ст. 317⁵. Копии указанных документов с разъяснением порядка обжалования направлять обвиняемому и его защитнику. Уголовное дело при наличии изложенных обстоятельств направлять в суд для рассмотрения в общем порядке. Прокурорами Пермского края было вынесено 2 постановления о прекращении досудебного соглашения о сотрудничестве. В обоих случаях были вынесены постановления об отказе во внесении представлений об особом порядке проведения судебного заседания. Например, в Индустриальном районе г. Перми по одному из уголовных дел обвиняемая Т. не выполнила обязательство по изобличению лиц и соучастников преступления, указанных в ДСоС. В связи с этим прокурором данного района при поступлении к нему уголовного дела с обвинительным заключением было принято решение о прекращении сотрудничества. Нам представляется, что основания и порядок вынесения решений при прекращении досудебного сотрудничества и отказе во внесении представления должны явиться предметом законодательного регулирования.

Одним из самых ответственных решений прокурора в рамках исследуемого института является вносимое им в суд представление об особом порядке рассмотрения дела. По направленным прокурорам края уголовным делам, по которым были заключены с подозреваемым (обвиняемым) досудебные соглашения о сотрудничестве, были вынесены 35 представлений об особом порядке судебного заседания. Прокурор в представлении должен описать не только характер и пределы содействия обвиняемого следствию, но и значение сотрудничества с обвиняемым. При этом важно помнить о том, что формально оценивать результаты сотрудничества с обвиняемым, добросовестно исполнившим принятые на себя обязательства, нельзя. Результаты сотрудничества по не зависящим от обвиняемого обстоятельствам, не всегда могут быть положительными. Поэтому, лишая обвиняемого возможности рассмотрения в отношении него уголовного дела в соответствии с гл. 40¹ УПК РФ, назначения наказания на льготных условиях, прокурорам нужно принимать взвешенное решение. Не случайно в анализируемом Приказе Генеральной прокуратуры в п. 1.13 разъяснено, что при принятии решения о внесении представления нужно оценивать характер и пределы содействия обвиняемого следствию, обращая внимание на соблюдение им всех или части обязательств, содержащихся в ДСоС, его влияние на раскрытие, расследование преступления, изобличение других соучастников преступления, розыск имущества, добытого в результате совершения преступления. Позиция Генеральной прокуратуры по данному вопросу в полной мере соответствует защите прав обвиняемого и достижению интересов государства.

Полноту и правдивость сведений, сообщенных обвиняемым при выполнении обязательств по ДСоС, следует удостоверять на основании материалов уголовного дела и иных данных (справок, копий протоколов следственных действий, документов оперативно-розыскной деятельности, а также содержащих сведения, установленные, в том числе при изучении других уголовных дел, материалов проверок сообщений о преступлениях и др.), направленных прокурору в соответствии с ч. 1 ст. 317.5 УПК РФ, отражая в представлении обстоятельства, их подтверждающие. Внимательно следует относиться к поступившим на представление замечаниям обвиняемого и его защитника. УПК РФ не регламентирует порядок рассмотрения замечаний. Безусловно, это пробел уголовно-процессуального закона, восполненный опять же разъяснениями, данными в п. 1.17 Приказа Генеральной прокуратуры №107 о том, что в случае поступления замечаний обвиняемого, его защитника на представление прокурора подвергать их тщательной проверке, по результатам которой выносить постановление об отклонении или удовлетворении требований указанных участников уголовного процесса, копию которого направлять заинтересованным лицам. Полагаем, что решение данного вопроса также должно найти закрепление в УПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 317.6 основанием для рассмотрения судом вопроса об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено ДСоС, является уголовное дело, поступившее в суд с представлением прокурора. Характерно, что в Пермском крае случаев расхождения позиции государственного обвинителя с мнением прокурора, выраженным в представлении об особом порядке проведения судебного заседания, по поводу характера и пределов содействия обвиняемого следствию, значения сотрудничества с обвиняемым для раскрытия и расследования преступления по рассмотренным уголовным делам, не было.

Судами Пермского края в соответствии с требованиями гл. 40¹ УПК РФ было рассмотрено 25 уголовных дел. Вместе с тем некоторые уголовные дела, направленные в суд с представлением, были рассмотрены в общем порядке. В соответствии с п. 6 ст. 316 УПК РФ судами по 5 уголовным делам были вынесены постановления о прекращении особого порядка судебного заседания. Причиной послужило несогласие подсудимого с предъявленным обвинением, и в итоге уголовные дела были рассмотрены в общем порядке. В связи с этим определенный интерес представляет уголовное дело в отношении Г., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 226, ч. 1 ст. 162 УК РФ. Г. не был согласен с предъявленным ему обвинением по ч. 1 ст. 162 УК РФ. Постановлением суда особый порядок судебного заседания был прекращен и уголовное дело в отношении подсудимого Г. рассмотрено в общем порядке. В судебном заседании обвинение по ч. 1 ст. 162 УК подтверждения не нашло и преступные действия Г. были квалифицированы по п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Поскольку Г. фактически были выполнены условия ДСоС, наказание ему суд назначил с учетом предусмотренных законом льгот. По результатам судебного разбирательства Г. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. 158 ч. 3 п. «а», 226 ч. 1, 161 ч. 2 п. «в» УК РФ и по совокупности данных преступлений путем частичного сложения наказаний осужден к 4 годам лишения свободы (по ст. 158 ч. 3 п. «а» - 2 года лишения свободы, по 226 ч. 1–2 года лишения свободы, по 161 ч. 2 п. «в» УК РФ – 2 года 6 месяцев лишения свободы). Представляется, что позиция государственного обвинителя и суда в данном случае отвечала требованиям справедливости, соразмерности, определенности.

По инициативе суда вопреки позиции государственного обвинителя в общем порядке было рассмотрено уголовное дело в отношении Н., обвиняемой по ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 159 УК РФ. Суд установил, что подсудимой не были выполнены все пункты досудебного соглашения о сотрудничестве, а именно она не сообщила, как и куда были потрачены полученные денежные средства. Уголовное дело в отношении Н. было рассмотрено в общем порядке, судом вынесен обвинительный приговор.

По одному из уголовных дел (в отношении К.) оно было прекращено в связи с деятельным раскаянием подсудимого.

Практически по всем уголовным делам, рассмотренным в отношении лиц, с которыми было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, наказание было назначено в виде лишения свободы и с учетом положений ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ. В ряде случаев, в том числе и за совершение особо тяжких преступлений, наказание судом назначалось с применением ст. 64 УК РФ.

После провозглашения приговора судья разъясняет сторонам право и порядок его обжалования, предусмотренные гл. 45¹ УПК РФ.

Если после назначения подсудимому наказания в соответствии с положениями гл. 40¹ будет обнаружено, что он умышленно сообщил ложные сведения или умышленно скрыл от следствия какие-либо существенные сведения, то приговор подлежит пересмотру в порядке, установленном разд. 15 УПК РФ.

Таким образом, глава 40¹ УПК РФ предусматривает совокупность правовых средств защиты законного интереса подозреваемого (обвиняемого) при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Эффективное же обеспечение его реализации; разумное сочетание защиты законного интереса подозреваемого (обвиняемого) и интересов государства будут зависеть от своевременного совершенствования уголовно-процессуального закона и улучшения качества правоприменительной практики.

Библиографический список

1. Белоковыльский М.С., Гуртовенко Э.С. Спорные вопросы главы 40¹ УПК РФ // Проблемы применения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам. Ижевск, 2010. С. 70–78.
2. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2010. №11. С. 28–29.
3. Великий Д.П. Досудебное соглашение о сотрудничестве в российском уголовном процессе // Журнал рос. права. 2010. №2. С. 84–90.
4. Зуев С. Новая глава УПК // Законность. 2009. №9. С. 17–18.
5. Ильин А.В. Применение положений главы 40¹ УПК РФ Следственным управлением при МВД по Удмуртской республике // Проблемы применения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам. Ижевск, 2010. С. 28.
6. Конярова Ж.К. Стороны досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовно-процессуальное законодательство в современных условиях: проблемы теории и практики. М.: Волтерс Клувер, 2010. С. 192.
7. Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1972. С. 8.
8. Мартынчик Е.Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Кишинев: Штиинца, 1975. С. 36.
9. Смирнов А.В. Особый порядок принятия решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс.  2009.  №10. С. 5–14.
10. Татьянин Д.В. Возможно ли заключение соглашения о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях, расследуемых в форме дознания? // Проблемы применения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам. Ижевск, 2010. С. 40.
11. Хлыбов М.А. Юридическая природа института досудебного соглашения о сотрудничестве // Проблемы применения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовным делам. Ижевск, 2010. С. 85–86.

[2] В дальнейшем для краткости досудебное соглашение о сотрудничестве будет употребляться сокращенно – ДСоС.