УДК 347.1

О МЕТОДЕ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА

В.А. Микрюков

Кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и семейного права

Московская государственная юридическая академия имени О.Е. Кутафина

123995, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9

e-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Г.А. Микрюкова

Кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и семейного права

Московская государственная юридическая академия имени О.Е. Кутафина

123995, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9

e-mail: mikryukovаЭтот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Внимание авторов статьи обращено к проблеме выявления принципиальных черт метода гражданского права. Предпринята попытка комплексной оценки особенностей гражданско-правового воздействия на общественные отношения по наиболее существенным признакам, характеризующим метод с точки зрения содержания, формы, степени определенности и функциональной направленности устанавливаемых правил поведения.

 Ключевые слова: метод гражданско-правового воздействия; отраслевая специфика; гармонизация общественных отношений

Метод гражданского права составляет система приемов, способов и форм воздействия данной отрасли на входящие в ее предмет общественные отношения. Иными словами, характеристика метода гражданского права дает понимание того, как оно осуществляет свою регулятивную роль, как добивается требуемого или желаемого поведения людей.

Поскольку эффективное юридическое воздействие возможно лишь при использовании правом средств, адекватных природе регулируемых общественных отношений, постольку предмет отрасли права во многом предопределяет используемый ею метод.

В сравнении с публичными отношениями, строящимися на началах власти и субординации, частные гражданско-правовые отношения опосредуют взаимодействие экономически и юридически независимых лиц, основанное на собственной воле, инициативное поведение которых нуждается в координации во взаимодействии с поведением других таких же лично и имущественно свободных субъектов. Поэтому метод регулирования входящих в предмет гражданского права отношений должен отвечать требованиям товарно-рыночной экономики и не может не основываться на признании равноправия, автономии воли, инициативности поведения и имущественной самостоятельности их участников. Это указывает на органические отличия юридического инструментария, применяемого гражданским правом как правом частным, от способов регулирования в публично-правовой сфере. Данное обстоятельство позволяет некоторым ученым выделять единственную черту гражданско-правового метода и характеризовать его как «предметно-координационный» [2, с. 20, 21; автор главы – В.П. Мозолин] или метод «юридического равенства» [3, с. 13; автор главы – Н.Д. Егоров]. Однако особенности правового положения участников, а равно специфика оснований возникновения и содержания гражданско-правовых отношений главным образом характеризуют предмет гражданского права, не в полной мере отражают отраслевую специфику гражданского права и не позволяют отграничить его метод от методов, используемых другими частными отраслями права.

Достаточное ясное представление о конститутивных чертах метода гражданского права в соотношении с иными отраслевыми методами дает лишь комплексная оценка особенностей гражданско-правового воздействия на общественные отношения по четырем наиболее существенным признакам, характеризующим метод с точки зрения:

содержания устанавливаемых правил поведения (общей направленности правового воздействия);

формы закрепления правил поведения (преобладающего способа оформления правовых норм);

степени определенности правил поведения (объема прав и свободы усмотрения правоприменительных органов по индивидуальному регулированию)

функциональной направленности правил поведения (преобладающих задач регулирования, основного социального назначения правовых норм).

Гражданское право использует всю палитру способов регулятивного воздействия на свой предмет: дозволения, запреты, обязывания. Примерами норм, предусматривающих прямые запреты определенного поведения, являются положения ст. 10 ГК РФ о недопустимости действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, в обход закона с противоправной целью, а также злоупотребления правом в иных формах; п. 4 ст. 19 ГК РФ о запрете на приобретение прав и обязанностей под именем другого лица; ст. 22 ГК РФ о запрете лишения, ограничения, полного или частичного отказа гражданина от правоспособности или дееспособности; ст. 137 ГК РФ о недопустимости при осуществлении прав жестокого обращения с животными, противоречащего принципам гуманности и др. Обязывающие нормы содержатся в п. 2 ст. 36 ГК РФ, предписывающем опекунам и попечителям несовершеннолетних граждан проживать совместно со своими подопечными; в п. 3 ст. 184 ГК РФ, закрепляющем обязанность коммерческого представителя сохранять в тайне и после исполнения данного ему поручения ставшие ему известными сведения о торговых сделках; в п. 1 ст. 227 ГК РФ, устанавливающем обязанность нашедшего потерянную вещь немедленно уведомить об этом лицо, потерявшее ее, или собственника вещи или кого-либо другого из известных ему лиц, имеющих право получить ее, и возвратить найденную вещь этому лицу; и др. Однако важнейшая роль в регламентации гражданско-правовых отношений отводится дозволительным нормам. Самостоятельность участников имущественного оборота и их личная обособленность немыслимы без уполномочивания их на свободную реализацию экономических и личных прав. Инициатива в завязывании и реализации гражданских правоотношений принадлежит самим участникам. Именно они в силу свободы договора обеспечивают формирование большинства гражданско-правовых связей, осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, в том числе и право на применение мер ответственности за их нарушение (п. 2 ст. 1 ГК РФ). Дозволительный характер имеют нормы: о лицах, способных быть участниками гражданского оборота (ст. 2 ГК РФ); об основаниях возникновения гражданских правоотношений (подп. 1, 8 п. 1 ст. 8 ГК РФ); о способах защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ); о содержании права собственности (ст. 209 ГК РФ), исключительного права (ст. 1229 ГК РФ) и многие другие. Поэтому можно утверждать, что с точки зрения содержания регулятивного воздействия на общественные отношения метод гражданского права является преимущественнодозволительным. Дозволительная направленность гражданско-правового метода признается его ведущей чертой, предопределяющей основной прием регулирования – наделение лиц субъективными правами (правонаделение) (см. об этом подробнее [8, с. 98–112]).

По форме предписания правовые нормы подразделяются на императивные (предписывающие строго определенное поведение) и диспозитивные (которые применяются постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное). Многообразие и индивидуальность экономических потребностей в сочетании с дозволительной направленностью гражданско-правового регулирования требуют предоставления участникам гражданского оборота возможности самостоятельно выбирать пути и способы удовлетворения частных интересов. Это предполагает особую роль диспозитивных норм в регулятивном воздействии гражданского права на образующие его предмет общественные отношения. Большая часть норм, регулирующих договорные обязательства, предоставляет сторонам возможность исполнять права и обязанности в соответствии с индивидуальной моделью поведения, установленной ими на основе диспозитивных правила. Таким образом, по преобладающему способу оформления гражданско-правовых правил метод гражданского права отличается преимущественной диспозитивностью.

Следует поприветствовать укрепление диспозитивности в регулировании производственной и иной экономической деятельности в области сельского хозяйства. Новая редакция ст. 23 ГК РФ и новый подпараграф 3.1 параграфа 2 главы 4 ГК РФ, установленные Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. №302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [7; далее – Закон №302-ФЗ] предоставили гражданам по своему выбору создать либо договорное либо правосубъектное крестьянское фермерское хозяйство.

По характеру связи с индивидуальным регулированием в теории права различают абсолютно определенные нормы, которые не предусматривают возможность конкретизированного индивидуального регулирования общественных отношений, и относительно определенные нормы, которые предоставляют право правоприменительным органам решить дело с учетом конкретных обстоятельств [1, с. 73, 74]. Эффективность правового регулирования гражданских правоотношений во многом зависит от полноты и степени определенности правовых норм, поскольку составляющие ядро предмета гражданского права эквивалентно-возмездные имущественные отношения юридически равных и автономных субъектов требуют стабильности в статике и заранее обозначенной правовой предсказуемости в динамике. В силу этого гражданское право не допускает, как правило, осуществления произвольного ситуационного регулятивного воздействия со стороны суда или других правоприменительных органов ни при отсутствии существующего императивного предписания или выбранного участниками регулируемых отношений собственного допустимого диспозитивной нормой варианта поведения, ни тем более вопреки таковым. В порядке исключения ситуационное регулирование можно обнаружить в гражданском праве, к примеру, при санации судом неправомерной, но совершенной к выгоде малолетнего сделки (п. ст. 172 ГК РФ), при определении объема содержания, предоставляемого гражданину по договору пожизненного содержания с иждивением (п. 3 ст. 602 ГК РФ) или при уменьшении судом определенной в договоре неустойки, явно несоразмерной последствиям нарушения обязательства (ст. 333 ГК РФ). Но это лишь частные проявления индивидуального регулирования, не формирующие направленность или качественную особенность всей цивилистической отрасли. Поэтому метод гражданского права под этим углом зрения можно в целом охарактеризовать как основанный на применении абсолютно определенных норм. Данная характеристика наиболее рельефно показывает отличие гражданско-правового метода от метода семейного права, в котором ситуационность регулирования претендует на главенствующую роль при определении методологической специфики отрасли [4].

Существенное ослабление определенности гражданско-правового воздействия повлечет внесение в ГК РФ в качестве основного начала гражданского права требования добросовестного поведения участников гражданских правоотношений при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и исполнении обязанностей (п. 3 ст. 1 ГК РФ в ред. Закона №302-ФЗ). Отсутствие достаточно ясных и развернутых законодательных установлений о понятии доброй совести и критериях недобросовестного поведения предполагает серьезное расширение границ судейского усмотрения. При этом подчинение поведения субъектов гражданских прав и обязанностей принципу добросовестности, обязывание их при реализации дозволенных или предписываемых действий всякий раз соотносить свою волю и реализуемые личные интересы с неочевидными для себя интересами контрагентов, третьих лиц и общества в целом, могут явиться средством произвольного вмешательства в частные дела, создать угрозу коммерческой уверенности участников договорных обязательств. Поэтому указанную новеллу как подрывающую одну из сущностных черт метода гражданского права не представляется возможным оценить положительно.

В то же время при выполнении указания Конституционного Суда РФ о приведении в соответствие с Конституцией России положений ГК РФ [6], позволявших лишать дееспособности граждан, страдающих душевными расстройствами, без учета степени нарушения психических функций, законодатель, не полагаясь на ситуационное правоприменение, принял новые абсолютно определенные правила, дифференцирующие гражданско-правовые последствия болезненного душевного состояния граждан в зависимости от его конкретных проявлений (п. 2, 3 ст. 29, п. 2, 3 ст. 30 ГК РФ в ред. Закона №302-ФЗ).

Социальное предназначение гражданского права состоит в обеспечении гармонии разнонаправленных, но равнозначимых частных интересов, что, с одной стороны, требует создания условий для реализации экономических и личных прав и свобод, а с другой – делает необходимым исключить или преодолеть возможные конфликты при пересечении интересов. Признание частных гражданско-правовых интересов равновесными, а значит, подлежащими равному уважению и защите, отличает метод гражданского права от метода семейного права по основной задаче. Если семейное право исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, т.е. направлено на защиту слабой стороны и семьи как непрочной по правовой природе социальной ценности, то гражданское право ставит своей задачей обеспечение баланса индивидуальных интересов в нормальных отношениях и восстановление имущественного и личного состояния при его нарушении. Поэтому с позиции функциональной направленности метод гражданско-правового регулирования следует признать гармонизирующим.

Данная черта метода гражданского права наглядно проявляется в особенностях используемых в отрасли способов защиты субъективных прав. Все они предназначены не для наказания нарушителя, а для устранения понесенных правообладателем потерь. Поэтому основной мерой гражданско-правовой ответственности за нарушение имущественной сферы потерпевшего выступает возмещение убытков (ст. 15 ГК РФ).

В полном соответствии с гармонизирующей предназначенностью гражданско-правового воздействия на поведение участников гражданского оборота находится внесение в главу 2 ГК РФ правила о праве граждан и юридических лиц на компенсацию ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органом местного самоуправления (ст. 16.1 ГК РФ, введенная Законом №302-ФЗ). Оно дополняет существующий в гражданском праве арсенал мер защиты от имущественных и моральных потерь, применяемых независимо от виновности или правомерности нанесших их действий.

Естественным путем гармонизации столкнувшихся интересов равноправных участников гражданско-правовых отношений является обращение заинтересованного в защите правообладателя к третьему лицу, не связанному с конфликтующими сторонами и способному разрешить или помочь в разрешении спора. Поэтому в качестве общего правила установлен судебный порядок защиты нарушенных или оспоренных гражданских прав (п. 1 ст. 11 ГК РФ).

Дополнительным приемом, обеспечивающим выполнение гармонизирующей функции гражданско-правового воздействия на общественные отношения, является предоставление сторонам права прибегнуть для урегулирования конфликта к помощи независимых посредников – медиаторов [5].

Библиографический список

1. Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. М.: Юрид. лит. 1982. Т. 2. 360 с.

2. Гражданское право: учебник; в 3 т. / отв. ред. В.П. Мозолин. 2-е изд. перераб и доп. М.: Проспект, 2012. Т. 1. 816 с.

3. Гражданское право: учебник; в 3 т. / отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К.Толстой; 6-е изд, перераб и доп. М.: ТК Велби, Проспект, 2005. 776 с.

4. Микрюков В.А. Ситуационность – главная черта метода семейного права // Семейное и жилищное право. М.: Юрист, 2011. №4. С. 7–12.

5. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)»: Федер. закон от 27 июля 2010 г. №193-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2010. №31, ст. 4162.

6. По делу о проверке конституционности пунктов 1 и 2 статьи 29, пункта 2 статьи 31 и статьи 32 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки И.Б. Деловой: постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2012 года №15-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2012. №5.

7. Российская газета. 2013. №3.

8. Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. 2-е изд., доп. М.: Статут, 2006. 240 с.