Введение  

В настоящее время экстремизм создает реальную угрозу безопасности общества и государства. Именно поэтому развитие правовой регламентации борьбы с этим негативным сложным социальным феноменом представляется одной из важнейших и актуальных задач. Не менее важной задачей является совершенствование практики применения антиэкстремисткого законодательства. К сожалению, в ряде случаев квалификация преступлений экстремисткой направленности следственными органами не согласуется с положениями Конституции Российской Федерации и отечественного уголовного закона.

Конкуренция состава публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности и состава возбуждения ненависти либо вражды,
а равно унижения человеческого достоинства

Согласно части 2 статьи 280 УК РФ преступлением признаются публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, совершенные с использованием средств массовой информации.

Одно из значений слова «призыв» – политический лозунг, обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую политическую идею, требование [9].

В силу пункта 1 статьи 1 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» экстремистской деятельностью (экстремизмом) признается, в том числе возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации; публичные призывы к осуществлению указанных деяний [5].

В пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» разъясняется, что под публичными призывами (статья 280 УК РФ) следует понимать выраженные в любой форме (устной, письменной, с использованием технических средств, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, включая сеть Интернет) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности [4].

В соответствии с частью 1 статьи 282 УК РФ преступлением являются действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации.

Согласно пункту 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» под действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, следует понимать, в частности, высказывания, обосновывающие и (или) утверждающие необходимость геноцида, массовых репрессий, депортаций, совершения иных противоправных действий, в том числе применения насилия, в отношении представителей какой-либо нации, расы, приверженцев той или иной религии и других групп лиц.

В силу части 1 статьи 50 Конституции РФ никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление.

В соответствии с частью 2 статьи 6 УК РФ никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.

Таким образом, в том случае, когда деяние лица может быть охарактеризовано как действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды (высказывания, утверждающие необходимость совершения противоправных действий) по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, и одновременно как публичные призывы (обращения к другим лицам с целью побудить их) к осуществлению экстремистской деятельности в форме нарушения прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии, вменение ему одновременно составов преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 280 и частью 1 статьи 282 УК РФ, не может быть признано правомерным с точки зрения соблюдения норм статьи 50 Конституции РФ и статьи 6 УК РФ.

Однако в настоящее время в одном из районных судов города Перми рассматривается уголовное дело, в рамках которого действия журналиста, опубликовавшего в средствах массовой информации (газете) статью с высказываниями экстремистского характера (по версии органов предварительного расследования), квалифицированы как преступления, предусмотренные частью 2 статьи 280 Уголовного кодекса Российской Федерации и частью 1 статьи 282 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ). Интересно то, что содержащееся в тексте обвинительного заключения обвинение лица в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 280 уголовного закона дословно совпадает с обвинением в совершение второго преступления. Другими словами, по мнению органов предварительного расследования, объективные стороны обоих преступлений одинаковы!

Учитывая вышеприведенные разъяснения Верховного Суда РФ, следует отметить, что публичные призывы к нарушению прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии сами по себе возбуждают ненависть и вражду по указанным признакам. В то же время формой возбуждения ненависти либо вражды по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе является призыв к экстремистской деятельности. Данный вывод также не противоречит и положениям пункта 1 статьи 1 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». Таким образом, составы преступлений, предусмотренные частью 2 статьи 280 и частью 1 статьи 282 УК РФ, в рассматриваемой части совпадают по основным объективным и субъективным признакам, в том числе описанию признаков деяния, а поэтому в ситуации конкретного уголовного дела не могут быть вменены в вину одновременно.

Рассматриваемая правовая ситуация может быть охарактеризована как коллизия (конкуренция) специальных норм Особенной части УК РФ, которая, в силу устоявшегося правила ее разрешения, требует применения только одной из специальных норм – нормы более специальной, т.е. наиболее точно описывающей признаки совершенного деяния, наиболее полно охватывающей все его обстоятельства [2, с. 27–29; 3, с. 210; 8, с. 22–25]. Точно также Пленум Верховного Суда РФ в пункте 5 Постановления от 28.06.2011 № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» обращает внимание судов на то, что статьей 280 УК РФ предусмотрена ответственность лишь за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. Публичное распространение информации, в которой обосновывается необходимость совершения противоправных действий в отношении лиц по признаку расы, национальности, религиозной принадлежности и т.д., либо информации, оправдывающей такую деятельность, следует квалифицировать по статье 282 УК РФ при наличии иных признаков этого состава преступления.

Конкуренция состава публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности и состава публичных призывов к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации

Федеральным законом от 28.12.2013 № 433-ФЗ содержание Уголовного кодекса РФ дополнено статьей 280.1 «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации».

Как указывалось в пояснительной записке «К проекту Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях установления ответственности за публичные призывы к действиям, направленным на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» нормы, направленные на защиту территориального верховенства Российского государства, в действующем УК РФ существуют. Так, в статье 2 УК РФ при определении задач уголовного законодательства в качестве объектов охраны называется конституционный строй Российской Федерации, мир и безопасность человечества. Целостность и неприкосновенность государства согласно части 3 статьи 4 Конституции Российской Федерации относится к числу основ ее конституционного строя, как составная часть суверенитета. В Уголовном кодексе РФ есть статьи Особенной части, которые могут обеспечивать охрану территориальной целостности России. Так, ответственность за приобретение территории путем угрозы силой или путем ее применения установлена в статье 353 УК РФ «Планирование, подготовка и развязывание агрессивной войны» и в статье 354 УК РФ «Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны». Ответственность за нарушение неприкосновенности государственной границы определена в статье 323 УК РФ «Противоправное изменение Государственной границы Российской Федерации». Ответственность за сепаратизм, инспирирование и поддержку сепаратистских движений предусмотрена в статье 279 УК РФ «Вооруженный мятеж», статье 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремисткой деятельности», статье 282.2 УК РФ «Организация деятельности экстремистской организации».

Вместе с тем в пояснительной записке отмечалось также, что территориальная целостность государства не рассматривается действующим российским уголовным законодательством в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны. Она выступает лишь в качестве факультативного объекта, причинение вреда которому способно повысить степень общественной опасности того или иного преступления. Предлагаемый законопроект, по мнению его разработчиков был призван ликвидировать данный пробел [7].

Определенную озабоченность по поводу введения в Уголовный кодекс РФ самостоятельной нормы об ответственности за публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации высказал в официальном отзыве на законопроект Верховный Суд РФ. Так, в нем указывалось, что исходя из положений статьи 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», деятельность, направленная на нарушение целостности территории Российской Федерации, признается одной из форм экстремизма. Ввиду этого деяние, за которое предлагается установить ответственность в проектной статье 280.1 УК РФ, охватывается статьей 280 УК РФ в действующей редакции, которой установлена ответственность за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. Также в отзыве отмечалось, что предусмотренное частью первой статьи 280 УК РФ максимальное наказание в виде штрафа (до трехсот тысяч рублей), а также в виде лишения свободы (до трех лет) соответствует размерам и срокам наказания, предложенного санкцией проектной статьи 280.1 УК РФ. Между тем за указанные деяния, совершенные с использованием средств массовой информации, частью второй статьи 280 УК РФ предусмотрена повышенная ответственность (максимальное наказание в виде лишения свободы – на срок до пяти лет). При таких обстоятельствах проектная статья 280.1 УК РФ будет являться специальной нормой по отношению к статье 280 УК РФ. Причем в ряде случаев, по мнению Верховного Суда РФ, она будет рассматриваться как привилегированная, поскольку предусматривает менее строгую ответственность за публичные призывы к нарушению территориальной целостности Российской Федерации, совершенные с использованием средств массовой информации, а такое положение вещей, к которому приведет реализация законопроекта, не согласуется с концепцией законопроекта [6].

Аналогичным образом оценивается и в доктрине уголовного права соотношение норм ст. 280 и 280.1 УК РФ [11, с. 28]. Представляется, что с указанной позицией следует согласиться.

Относительно же необходимости формулирования в уголовном законе специального состава преступления, посягающего на отношения в сфере территориальной целостности Российской Федерации отметим следующее. Введение специальных уголовно-правовых норм, содержащих составы преступлений, полностью охватывающиеся общими нормами, и санкции, аналогичные тем, что имеет общая норма, видится нам нецелесообразным. Фактически такие изменения перегружают уголовный закон, делая его содержание более казуистическим. Кроме того, усложняется и процесс правоприменения необходимостью решения дополнительной задачи по разрешению конкуренции уголовно-правовых норм.

Выводы

Сложность, многоплановость, фактическое отсутствие точных границ такого социального явления как экстремизм требуют особой осторожности в вопросе установления уголовной ответственности за конкретные его проявления. Конкуренция составов преступлений экстремистской направленности является логическим следствием указанного обстоятельства, а также новизны и несовершенства антиэкстремистского законодательства в целом. Правильное же разрешение конкуренции норм ст. 280, 280.1, 282 УК РФ выступает обязательным условием достижения целей уголовной ответственности и наказания преступников. Наличие в одном деянии лица признаков составов ст. 280 и ст. 282 УК РФ, по нашему мнению, следует оценивать по правилам разрешения конкуренции специальных норм и квалифицировать содеянное по ст. 282 УК РФ. Соотношение же норм ст. 280 и 280.1 УК РФ необходимо характеризовать как конкуренцию общей и специальной норм и применять при установлении в деянии лица признаков обеих состав ст. 280.1 УК РФ.

Библиографический список

1. Быков В.М. Постановление Пленума Верховного Суда РФ о судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: научный комментарий // Право и политика. 2011. № 9. С. 1477–1484.
2. Качурин Д.В. О конкуренции уголовно-правовых норм // Российский судья. 2002. № 11. С. 27–29.
3. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М.: Юрист, 2001. 304 с.
4. О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: постановления Пленума ВС РФ от 28.06.2011. № 11 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. № 8.
5. О противодействии экстремистской деятельности: Федеральный закон от 25.06.2002 № 114-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 30. Ст. 3031.
6. Официальный отзыв Верховного Суда РФ от 27.11.2013 № 2-ВС-5196/13 «На проект Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях установления ответственности за публичные призывы к действиям, направленным на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант–Плюс».
7. Пояснительная записка «К проекту Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях установления ответственности за публичные призывы к действиям, направленным на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант–Плюс».
8. Рогова Н.Н. Особенности квалификации преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм // Российский следователь. 2011. № 23. С. 22–25.
9. Толковый словарь русского языка. URL: http://www.ozhegov.org/.
10. Хлебушкин А.Г. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // Уголовное право. 2011. № 6. С. 54–60.
11. Хлебушкин А.Г. Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации (ст. 280.1 УК РФ): уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации // Российский следователь. 2014. № 11. С. 25–29.
12. Яни П.С.Квалификация преступлений экстремистской направленности // Российская юстиция. 2011. № 10. С. 11–16.