УДК 342.26

СВОБОДА СЛОВА В РЕШЕНИЯХ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

А.Б. Эктумаев

Ассистент кафедры конституционного и финансового права

Пермский государственный национальный исследовательский университет

614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Статья посвящена анализу практики Европейского суда по правам человека по части 1 статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., в которой закреплены общие положения, касающиеся свободы слова. Из толкований Европейского суда следует, что содержание части 1 статьи 10 Конвенции расширяется, она становится именно гарантией свободной коммуникации. Рассматриваются отдельные правовые позиции Европейского суда, наиболее важные с точки зрения аргументации этого утверждения.

Ключевые слова: свобода слова; гарантии; Европейский суд по правам человека; Конвенция о защите прав человека и основных свобод

После ратификации в 1998 г. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. стала составной частью правовой системы Российской Федерации в соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ. Законом о ратификации от 30 марта 1998 г. [6] Российская Федерация признала обязательной для себя юрисдикцию Европейского суда по правам человека.

Конвенция сегодня рассматривается на европейском пространстве в качестве важнейшего и авторитетного источника прав и свобод. Исследователи отмечают, что с момента принятия Конвенции европейские нормы были «…отшлифованы настолько, что в настоящее время весьма точно и подробно регулируют правоотношения в сфере основных прав и свобод» [1, с. 213]. В соответствии со статьей 32 Конвенции вопросы толкования Конвенции находятся в компетенции Европейского суда по правам человека и сегодня фактически бесспорным является утверждение о том, что текст Конвенции нельзя рассматривать отдельно от прецедентного права Европейского суда по правам человека [4, с. 4] и что «реальную свою жизнь нормы Конвенции обретают в решениях… Европейского суда, принимаемых в связи с конкретными жизненными обстоятельствами» [3, с. 8].

В качестве предмета анализа настоящей статьи выступает практика рассмотрения дел Судом по статье 10 Конвенции. Статья 10 Конвенции состоит из двух частей: в части 1 закреплены общие положения, касающиеся свободы слова, а часть 2 полностью посвящена вопросам ограничений (ограничения свободы слова в настоящем исследовании не рассматриваются). Поэтому часть 2 статьи 10 остается без внимания. В части 1 статьи 10 Конвенции содержится следующее положение: «Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает возможность придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ».

Данная норма гарантирует и защищает свободу слова. Однако, в толкованиях Суда, ее содержание расширяется, она становится именно гарантией свободной коммуникации. Рассмотрим отдельные правовые позиции Суда, наиболее важные с точки зрения аргументации этого утверждения.

Во-первых. Суд неоднократно заявлял правовую позицию, в соответствии с которой статья 10 защищает не только содержание информации и идей, но также способ их выражения и форму их передачи [2, с. 631, 635, 670].

Данная правовая позиция означает, что статья 10 гарантирует свободу выбирать форму сообщения, а также канал связи и соответствующий сигнал для их распространения. Другими словами, статья 10 предполагает, что одну и ту же информацию человек вправе представить в виде вербального или невербального сообщения, в форме письменного сообщения, с помощью зрительных или звуковых образов и др. Для СМИ, в свою очередь, это означает свободу выбора, например, между такими формами, как телесюжет, интервью в прямом эфире, репортаж с места событий, или свободу выбора между статьей и фоторепортажем, если речь идет о печатной прессе. Соответственно, каждый свободен выбирать канал связи, т.е. решать без какого-либо вмешательства воспользоваться услугами радиосвязи, почтовой связи, сотовой связи, сетью Интернет или кабельным телевидением и пр.

Во-вторых. Наибольший интерес представляет положение о том, что защита статьи 10 распространяется в том числе на тех лиц, которые не являются авторами каких-либо сообщений или произведений. Правовая позиция Суда заключается в том, что статья 10 гарантирует свободу мнений любому лицу и не проводит различия в зависимости от цели и роли, которую физические или юридические лица играли в осуществлении этой свободы. Руководствуясь данным заключением, Суд в одном из дел указал, что статья 10 «…касается не только содержания информации, но также средств… распространения, так как любое ограничение последних затрагивает право получать и распространять информацию». В этом деле действие статьи 10 было распространено на отношения, связанные с изданием произведения, в то время как издатель не только не являлся автором произведения, но и не присоединялся к мнению, выраженному в той работе, которую он опубликовал. Суд подчеркнул, что издатель, обеспечивая поддержку авторам, участвует в осуществлении свободы выражения мнения, так как он «…косвенно разделяет “обязанность и ответственность”, которые авторы принимают на себя во время распространения своего мнения перед обществом» [2, с. 682].

Таким образом, защитой статьи 10 Конвенции должны пользоваться (одновременно принимая на себя соответствующие обязанности и ответственность по части 2 статьи 10) издатели, распространители, конечные продавцы печатной продукции и иные звенья в цепочке коммуникативного обмена.

Следует также обратить внимание на более раннюю правовую позицию Суда, в соответствии с которой действие статьи 10 охватывает распространение программ с помощью радиоволн, а также ретрансляцию таких программ по кабельной сети [2, с. 668]. Кроме того, как указал Суд, любое ограничение, наложенное на средство передачи, также составляет вмешательство в право на распространение информации [2, с. 667].

Таким образом, следует сделать вывод: статья 10 обеспечивает защиту не только издателей и распространителей, но и ретрансляционных передатчиков, линий связи, передающих линий и др. В связи с этим следует заметить, что в теории массовых коммуникаций деятельность средств массовой информации, а также любые технические средства приема и передачи сообщений составляют часть коммуникации между людьми, поскольку необходимы для преодоления территориальной, временной или территориально-временной разобщенности.

Общим для всех указанных случаев является предоставление защиты на основании статьи 10 и придание статуса субъекта права на свободу слова тем лицам, которые не являются авторами сообщения, т.е. не создают сообщение непосредственно. Издатель, распространитель, организация, занимающаяся ретрансляцией спутникового сигнала по кабелю имеют дело с уже готовыми сообщениями. Такая позиция Суда понятна. Очевидно, что оставить указанные отрасли без повышенной (по сравнению с иными видами предпринимательской деятельности) защиты – означает ослабить важное звено в цепи распространения информации, идей и мнений в обществе.

Аналогичным образом оценивает практику Европейского суда В.М. Монахов. Автор ставит вопрос о применимости статьи 10 Конвенции к отношениям по поводу инфраструктурных составляющих системы свободного получения и распространения информации. В частности, вопросы надлежащего использования национального частотного ресурса, деятельности газетного киоска, книжного магазина, типографии, обычного и мобильного телефона, сети Интернет и др. По мнению исследователя, несмотря на то, что у Европейского суда пока не было возможности сформулировать правовую позицию в отношении всех перечисленных отношений, тем не менее «…общий вектор подходов Суда к разрешению такого рода вопросов достаточно определен» [5, с. 76].

В-третьих. Другой важный результат анализа практики Суда заключается в том, что в толкованиях Суда статья 10 гарантирует универсальное право получать все те сообщения, которые передаются и распространяются.

Безусловно, данное право в первую очередь предполагает право на получение обществом значимой информации. Как неоднократно указывал Суд, статья 10 не только обязывает прессу сообщать информацию и идеи, представляющие общественный интерес, но и гарантирует право общественности быть информированной должным образом [2, с. 631, 634, 659]. Однако это право связано не только с сообщениями, передаваемыми средствами массовой информации. В одном из дел Суд указал, что свобода выражения мнения имеет значение также для адвокатов, которые свободны высказываться публично о функционировании судебной власти, а общественность, в свою очередь, обладает правом на получение информации по вопросам, затрагивающим функционирование судебной власти [2, с. 660].

Однако наиболее важными в данном контексте представляются следующие правовые позиции. При рассмотрении ряда дел Суд пришел к выводу, что статья 10 запрещает правительству ограничивать, а также препятствовать лицу в получении информации, которую другие лица желают или могут желать ему передать [2, с. 623, 683]. В другом деле Суд распространил действие статьи 10 на прием телевизионных программ посредством параболической и иной антенны и указал, что любое ограничение, наложенное на средство приема, обязательно составляет вмешательство в право на получение информации [2, с. 667].

Таким образом, в соответствии с толкованием, полученным в практике Европейского суда по правам человека, статья 10 Конвенции гарантирует право любого человека на получение любых сообщений, которые кто-либо желает ему передать, передает ему либо распространяет для неограниченного круга лиц. В этом смысле право на свободу выражения, закрепленное в статье 10 Конвенции, защищает свободу получения корреспонденции, сообщений, отправленных по электронной почте, SMS-сообщений, телефонных звонков и т.д.

В некотором смысле можно провести аналогию с подходами тех западных исследователей, которые отмечают, что право на речь может быть расширено до права быть услышанным [7, с. 55].

Необходимо также подчеркнуть, что право на свободу слова, закрепленное в статье 10 Конвенции, в равной степени применяется Судом к индивидуальной и массовой коммуникации и защищает не только сообщения, которые распространяются средствами массовой информации или распространяются публично, для широкого и неопределенного круга лиц, но и к тем случаям, когда сообщения были направлены от одного лица лично другому.

Также нельзя не обратить внимание на то, что в практике Суда получила признание точка зрения, в соответствии с которой статья 10 охватывает и свободу художественного выражения. Такую свободу Суд определяет как «свободу передавать информацию и идеи», так как, по мнению Суда, свобода художественного выражения имеет целью участие как в публичном обмене информацией, так и в обмене культурными, политическими, социальными и иными идеями [2, с. 630]. Это положение Суд повторил в деле Casado Coca, но указал также, что статья 10 применима и «к информации коммерческого характера… и даже к легкой музыке и коммерческим объявлениям, транслируемым по кабелю» [2, с. 674]. Подобное толкование статьи 10 допустимо, оно не может рассматриваться как неоправданно и чрезмерно широкое, лишающее определенности сферу применения статьи 10. Ссылка на то, что Конвенция не закрепляет отдельного права (например, на свободу творчества), несостоятельна. Напротив, позиция Европейского суда по правам человека представляется исключительно последовательной и логичной: статья 10 защищает всякое поведение, сущность которого составляет общение между индивидами, передача людьми друг другу определенного семантического содержания.

Таким образом, анализ практики рассмотрения дел по статье 10 Конвенции Европейским судом по правам человека позволяет сделать следующие выводы:

1) Суд в своей практике выявляет в статье 10 Конвенции широкое содержание, которое фактически обеспечивает защиту свободной коммуникации как таковой. Статья 10, в ее толковании Европейским Судом по правам человека, предоставляет защиту всем этапам коммуникативной деятельности – от создания до получения сообщения, включая все стадии его передачи;

2) толкование Суда придает конвенционным нормам о свободе слова существенную гибкость, необходимую в условиях высоких темпов развития информационных технологий и соответствующих общественных отношений;

3) свобода слова, закрепленная в статье 10 Конвенции, рассматривается Судом в качестве комплексного, центрального права статьи 10. Неслучайно Суд употребляет в качестве синонима для права на свободу слова (“freedom of expression”) такие понятия, как «право, гарантированное статьей 10 Конвенции» (“right secured by Article 10 (art. 10) of the Convention”) или «право, защищенное статьей 10 Конвенции» (“the right protected by Article 10 (art. 10) of the Convention”);

4) свобода слова синтезирует такие права, как право на свободу придерживаться мнений, право на свободу распространять информацию и свободу получать информацию и идеи (часть 1 статьи 10). Необходимо подчеркнуть, что Суд не стремится разделить данные права. Все эти права, в понимании Суда, составляют лишь правомочия в составе права на свободу слова.

Библиографический список

1. Глотов С.А. Конституционно-правовые проблемы сотрудничества России и Совета Европы в области прав человека. Саратов, 1999. 260 с.

2. Де Сальвиа М. Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. 1072 с.

3. Европейские правовые стандарты в постановлениях Конституционного суда Российской Федерации: сб. док. / сост. Л.И. Брычева и др., отв. ред. Ю.Ю. Берестнев. М., 2003. 768 с.

4. Маковей М., Чефранова Е.А.Прецеденты и комментарии: учеб.-метод. пособие. М., 2001. 165 с.

5. Монахов В.Н. Свобода массовой информации в Интернете. Правовые условия реализации. М., 2005. 416 с.

6. О ратификации Конвенции о защите прав человека и Протоколов к ней: Федер. закон Рос. Федерации от 30 марта 1998 г. №54-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1998. №14, ст. 1514.

7. Jacobson D. The Academic Betrayal of Free Speech // Freedom of Speech. Cambridge University Press. 2004. P. 355.