УДК 347.451.031

ПРЕПЯТСТВИЯ И ИХ ОГРАНИЧЕНИЯ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ  ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Е.В. Вавилин

Доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права

Саратовская государственная академия права. 410056, г. Саратов, ул. Вольская, 1

Заведующий сектором отраслевых проблем

Российская академия наук, Институт государства и права. Саратовский филиал

410028, г. Саратов, ул. Чернышевского, 135

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

В статье рассматриваются вопросы деятельности предпринимателей и участие государства в регулировании предпринимательских отношений. Анализируются вопросы препятствий в осуществлении предпринимателями своих прав, дается их классификация, приводятся конкретные примеры и способы их ограничения. Также рассматриваются некоторые проблемы гражданско-правовой ответственности государства, требующие своего доктринального и законодательного разрешения.

Ключевые слова: предпринимательское право; ограничение прав; гражданское право; осуществление прав;  защита прав; гражданско-правовая ответственность; нарушение права; компенсация

В соответствии с п. 2 ст. 1 ГК РФ гражданские права могут быть ограничены в случаях, установленных федеральным законом, в целях защиты прав и законных интересов других лиц. Например, ст. 37 Федерального закона от 24 апреля 1995 г. №52-ФЗ «О животном мире» [16] установлена необходимость учета интересов местного населения, проживающего на территориях, предоставляемых для осуществления пользования животным миром. Абзацами 3, 4 и 5 этой статьи предусмотрены согласование условий предоставления этих территорий и соблюдение интересов местного населения [15].

Препятствия в процессе осуществления прав и исполнения обязанностей могут возникнуть на разных этапах. Во-первых, справедливо отмечено, что пределы реализации прав в ряде случаев определены законодательными актами, содержащими запрещающие и обязывающие нормы [5, с. 178–180]. Во-вторых, границы осуществления права могут устанавливаться соглашением сторон [5, с. 180]. В доктрине, как справедливо отмечено в литературе, существует необходимость системного обсуждения вопроса о препятствующих факторах: «Давно уже назрела потребность в разработке теории препятствий, связанной с вопросами оптимизации правового стимулирования и правового ограничения, с выявлением наиболее типичных и вредных для юридической организации общественных отношений и помех, с их понятием, классификацией, различным проявлением в правовой системе современного общества» [7, с. 128–129].

Для того чтобы совершенствовать механизм осуществления прав предпринимателей и исполнения обязанностей, изживать препятствия, которые снижают его эффективность, необходимо прежде всего выявить и осмыслить эти препятствия.

А.В. Малько предложил развернутую классификацию препятствующих факторов в праве [7, с. 131–136]. Ценность подобного подхода обусловлена необходимостью системного выявления разного рода преград на пути осуществления прав и исполнения обязанностей и формирования целостного представления о «слабых местах» названного механизма. Поэтому ключевые моменты указанной позиции заслуживают особого внимания.

Так, исследователь справедливо отмечает, что препятствия можно подразделить на поддающиеся управлению и не поддающиеся. Последние – те, которые не зависят от воли человека, как-то: стихийные бедствия, природные явления, климатические условия и т.д. Воздействию поддаются те факторы, которые так или иначе связаны с деятельностью людей. В их числе дефекты правовой системы, которые могут быть подвергнуты корректировке. Например, на уровне законодательства можно выявить несоответствия различных норм Конституции РФ. В связи с этим исследователи предлагали понятие «псевдонормы», под которым подразумевали «то, что препятствует функционированию данной системы, является отклонением от нормы» [24, с. 70], иными словами, те акты, предписания, которые противоречат действующему законодательству. Примером могут служить многочисленные предписания, связанные с приватизацией недвижимого имущества.

Кроме того, А.В. Малько разделяет препятствия, проявляющиеся как отсутствие необходимых для эффективного управления условий, и препятствия, представляющие собой наличие конкурирующих с управлением механизмов. Ко вторым относятся правонарушения, являющиеся результатом «теневого управления», например производство контрафактной продукции. Сфера «теневого управления» представляет собой наиболее острую и трудноразрешимую социальную проблему, поскольку противоправные действия в этом случае облекаются в псевдозаконную форму. К конкурирующим с властью факторам отнесена противоречивость (коллизионность, конфликтность) правовых средств. В качестве первых, по мнению А.В. Малько, выступают отсутствие необходимой юридической нормы, а также отсутствие решающего юридического факта.

Согласно приведенной позиции, с точки зрения субъектов права препятствия могут исходить от отдельных граждан, от юридических лиц, от государственных или муниципальных структур. Последние повсеместно приобретают все более изощренные формы. Так, в качестве препятствий могут выступать либо нормативный, либо правоприменительный акты.

Например, постановлением губернатора Саратовской области от 9 сентября 1998 г. №520 «Об упорядочении вывоза сельскохозяйственной продукции за пределы Саратовской области» [11, 21] был запрещен вывоз с территории области мяса и мясопродуктов, масла животного, продовольственного зерна, муки, круп, масла и семян подсолнечника, сахара. Перемещение сельскохозяйственной продукции могло осуществляться только по согласованию с министерством сельского хозяйства Саратовской области при условии полного выполнения сельскими товаропроизводителями обязательств перед бюджетами различных уровней, государственными внебюджетными фондами и продовольственной корпорацией министерства сельского хозяйства области. Таким образом, хозяйствующие субъекты были поставлены в разные экономические условия, были нарушены условия конкуренции и свободы предпринимательской деятельности, юридическое равенство субъектов (гражданского) торгового оборота. Положения данного нормативного акта противоречили Конституции РФ (п. 1 ст. 8) и ГК РФ (п. 3 ст. 1), в соответствии с которыми в Российской Федерации гарантируются свободное перемещение товаров, работ и финансовых средств, свобода экономической деятельности.

Другой пример. На основании распоряжения главы администрации г. Саратова от 28 декабря 1999 г. №1069-р «О продаже арендуемого земельного участка на Набережной Космонавтов» [1] был приватизирован земельный участок, расположенный на Набережной Космонавтов перед речным вокзалом (в центре города), который относится к категории земель общего пользования и в соответствии законодательством [14] [1] не подлежит продаже. 22 ноября 2003 г. решением Волжского районного суда г. Саратова распоряжение мэра г. Сара­то­ва о продаже земельного участка справедливо было признано недействительным [1].

Актуальной мерой по предотвращению данного вида препятствий в сфере малого и среднего предпринимательства стал указ Президента РФ от 15 мая 2008 г. №797 «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности» [18]. Положениями Указа преимущество справедливо отдается уведомительному порядку начала предпринимательской деятельности, кроме того, предусмотрено сокращение количества разрешительных документов, необходимых для ее осуществления. Таким образом, сокращено количество формальных препон на пути к осуществлению предпринимательской деятельности. Существенно снижает вероятность злоупотребления органов государственного контроля своими полномочиями подп. «а» п. 1 названного Указа, который предписывает сокращение плановых мероприятий по контролю в отношении одного юридического лица или индивидуального предпринимателя каждым органом государственного контроля (кроме налогового контроля) до одного раза в три года; проведение внеплановых мероприятий по контролю в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства теперь разрешено только в целях выявления нарушений, представляющих непосредственную угрозу жизни или здоровью людей, и только по согласованию с прокурором субъекта РФ.

Важным шагом в укреплении механизма осуществления и защиты прав предпринимателей является принятие Федерального закона от 30 апреля 2010 г. №68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» [19], а соответственно, и Федерального закона от 30 апреля 2010 г. №69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием Федерального закона “О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок”» [20]. Названными нормативными правовыми актами устанавливается право на компенсацию и сам порядок компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок: основания (условия) возникновения права на компенсацию, процедура подачи заявления, подведомственность и подсудность рассмотрения дел, форма и размер компенсации, вопросы исполнения судебного решения о присуждении компенсации. Так, в соответствии с п. 2 ст. 2 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» размер компенсации по данной категории дел зависит от: а) требований заявителя; б) обстоятельств дела, по которому допущено нарушение; в) продолжительности нарушения и значимости его последствий для заявителя; г) принципов разумности и справедливости; д) практики Европейского Суда по правам человека. Присуждение компенсации не зависит от наличия либо отсутствия вины суда, иных государственных органов, органов местного самоуправления и их должностных лиц.

Кроме того, по характеру воздействия препятствия подразделяются на противозаконные стимулы и противозаконные ограничения. Привилегии (незаконные льготы), взятки выступают в качестве таких стимулов, а произвольные запреты, необоснованные обязанности и наказания представляют собой противозаконные ограничения [7, с. 123–156].

Возможна классификация и по иным основаниям. Так, по нашему мнению, целесообразно выделять препятствия формального и фактического характера.

К первым можно причислить все несовершенства (пробелы, коллизии, «нестыковки», утратившие актуальность предписания) законодательной базы, формального уровня правовой системы.

Так, отсутствуют нормы, четко определяющие статус государственных корпораций [9]. В связи с этим нерешенным остается вопрос о праве собственности на принадлежащее государственной корпорации имущество. Следует учитывать, что право собственности указанных публично-правовых образований характеризуется сложной структурой [8, с. 39–46] и носит временный характер. Поэтому, как было справедливо отмечено, в законе должны содержаться четкие указания на то, в какой момент это право собственности возникает и прекращается, только в этом случае оно может быть осуществимо [9, с. 26].

Большое внимание по устранению препятствий формального (нормативно-правового) порядка уделено в Концепции развития гражданского законодательства РФ от 7 октября 2009 г. [4].  Она явилась результатом кропотливой аналитической работы по воплощению доктринальных научных разработок и обобщению значительного массива правоприменительной практики, в том числе по ликвидации пробелов и коллизий действующего законодательства [2]. Устранение из ГК РФ планово-административной регламентации имущественных отношений не привело к становлению стабильного правопорядка, не обеспечило в должной мере развития цивилизованных рыночных отношений с участием юридических лиц. По мнению авторов Концепции, необходимо переосмыслить роль государства в развитии рыночной экономики [6, с. 7]. В связи с этим особенное внимание в Концепции разработчики уделили проблемам собственности и статусу юридических лиц разных видов.

Прежде всего предложено ликвидировать законы общего характера об отдельных видах юридических лиц [12, 13] как неэффективные в практическом применении. На наш взгляд, законодатель идет по пути формирования правового механизма, позволяющего обеспечить реализацию прав юридических лиц. На данном этапе создается система норм о статусе юридического лица, общих положений, регламентирующих их деятельность. Следующей мерой должна стать переработка типовых уставов юридических лиц, в которых должны быть четко регламентированы цели и виды их деятельности, а также соотношения этих видов деятельности. В указанный механизм должна входить система налоговых норм, предусматривающая существенные налоговые льготы для некоммерческих организаций, ведущих предпринимательскую деятельность, при условии полного соответствия этой организации ее целевому назначению, добросовестного ведения предпринимательской деятельности и ее прозрачности. Экономические условия и ответственность лиц, занимающихся коммерческой деятельностью, должны подчиняться принципу равенства участников гражданско-правовых отношений. Неравенство здесь возможно только в сфере налогообложения по отношению к некоммерческим организациям. В этом случае не затрагиваются интересы кредиторов. Предложенные в Концепции меры во многом способствуют формированию такого механизма.

Учитывая многочисленные злоупотребления в сфере деятельности юридических лиц, вызванные как неопределенностью организационно-правовых форм и статуса отдельных видов юридических лиц, так и неурегулированностью складывающихся отношений с их участием, намечены меры по усилению и повышению их гражданско-правовой ответственности.

Предложено детализировать в ГК РФ все виды разрешенной некоммерческим организациям деятельности. Мера вполне оправданная, сомнения может вызывать предложенная терминология, характеризующая предпринимательскую деятельность некоммерческих организаций в сферах, соответствующих профилю их основной деятельности. Было бы целесообразнее назвать эту деятельность не терминологическими новообразованиями («вспомогательная хозяйственная деятельность» или «деятельность, приносящая дополнительные доходы»), а устоявшимся словосочетанием «предпринимательская деятельность» с известным пояснением — «соответствующая профилю основной деятельности» (п. 1.4 ч. III Концепции). Это уточнение связано не с лежащими на поверхности лингвистическими аспектами, а с сущностным определением деятельности некоммерческих юридических лиц. На наш взгляд, целесообразно унифицированно подходить к виду деятельности, нацеленной на получение прибыли. Нет необходимости усложнять нормы ГК РФ дополнительными установлениями, характеризующими критерии деятельности, приносящей дополнительные доходы или вспомогательной хозяйственной. Справедливо также введение для некоммерческих организаций, предполагающих осуществлять предпринимательскую деятельность, обязанности формирования соответствующего уставного капитала.

Рекомендуется ввести институт солидарной ответственности лиц, составляющих орган юридического лица (п. 3 ст. 53 ГК РФ), возможность «снятия корпоративных покровов» независимо от наступления несостоятельности юридического лица (ст. 56 ГК РФ), ответственность юридического лица за несвоевременную и ненадлежащую актуализацию данных в Едином реестре юридических лиц. Предлагается включить в разд. II ГК РФ правила о публичных акционерных обществах, положения о возможности и последствиях оспаривания незаконной реорганизации юридических лиц, системы норм о бездокументарных ценных бумагах, о залоге прав по договору банковского счета и вклада, о «металлических счетах» и т. д.

Можно привести примеры формальных препятствий в предпринимательской деятельности, которые содержатся в положениях об отдельных видах обязательств ГК РФ. Так, §3 гл. 34 ГК РФ обозначил два основных, существующих в практике, вида аренды транспортных средств: с предоставлением услуг по управлению и технической эксплуатации (с экипажем) и без предоставления услуг по управлению и технической эксплуатации (без экипажа). По данному основанию законодатель разделил §3 гл. 34 на два подпараграфа. Необходимо заметить, что обозначенные главные содержательные условия, разграничивающие два вида договора аренды транспортных средств, по-видимому, могут комбинироваться сторонами, исходя из конкретной практической целесообразности и необходимости. В договоре аренды транспортного средства с экипажем можно выделить договоры с условиями технического обслуживания и договоры без технического обслуживания (лишь с предоставлением услуг по управлению); аналогично в договоре аренды транспортного средства без экипажа – без предоставления технического обслуживания и с предоставлением услуг по техническому обслуживанию (но без предоставления услуг по управлению).

Без сомнения, выделенные подвиды рассматриваемых договоров аренды транспортных средств с экипажем и без экипажа требуют достаточного внимания как в теории, так и в законодательстве. Актуальность их для гражданского оборота подтверждается не только практическими примерами, но и наличием предшествующего нормативно-правового регулирования. Однако в практике применения сторонами выделенных подвидов договора аренды транспортных средств закономерно возникнет вопрос: какими положениями, в том числе ГК РФ, необходимо руководствоваться при этом? Отсутствие в ГК РФ общих норм, рассчитанных на любые договоры аренды транспортных средств, а не только на два его вида, приводит к определенной дилемме, необходимости выбора между различными, как правило взаимоисключающими и коллизионными, вариантами:

1) признание существующего нормативно-правового регулирования исключительно только названных в ГК РФ рассматриваемых видов договора пробелом в праве по отношению к другим его разновидностям. Следовательно, при заключении подвидов договора аренды транспортных средств, не предусмотренных ГК РФ, необходимо применять гражданско-правовые нормы, регулирующие сходные отношения (аналогия закона);

2) недопустимость использования в практике иных вариантов договора аренды транспортных средств, чем те, которые прямо указаны в §3 гл. 34 Кодекса. Данный вариант противоречит общим началам и смыслу гражданского законодательства, в частности принципу свободы договора, и, значит, неприемлем. «Стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законами или иными правовыми актами» (п. 2 ст. 421 ГК РФ);

3) обозначение в отраслевых транспортных кодексах и уставах разновидностей договора аренды транспортных средств, необходимых для применения в соответствующей области. Один из реальных и не противоречащих ГК РФ вариантов, однако не реализуемых в указанных нормативно-правовых актах: новые Воздушный кодекс РФ, Устав железнодорожного транспорта РФ [10, 23] и Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта [22]  не содержат ни одной нормы, прямо регулирующей аренду соответствующих транспортных средств;

4) применение общих положений об аренде. Последний вариант предпочтительнее других, так как имеет легальное основание. Статья 625 ГК РФ предусматривает применение к договорам аренды отдельных видов имущества общих положений об аренде (§1 гл. 34 ГК РФ) в случае, когда иное не установлено правилами Кодекса об этих договорах.

К сожалению, аналогичный подход законодателя прослеживается и в положениях Кодекса торгового мореплавания РФ. В КТМ РФ предусмотрены две главы, непосредственно посвященные аренде судов: договор фрахтования судна на время (тайм-чартер) и договор фрахтования судна без экипажа (бербоут-чартер).

Асимметричный, полярный подход законодателя к регулированию отношений передачи транспортных средств во временное владение и пользование, выражающийся в четко обозначенных критериях наличия или отсутствия полного комплекса услуг арендодателя по управлению и техническому обслуживанию, по-видимому, ограничивает, нормативно сужает потенциально возможное сочетание условий договора аренды транспортных средств и противоречит концепции полисистемного развития цивилистики в целом.

Как видим, установление законодательных пределов реализации прав, направленное на поведение субъектов, не исчерпывает всех возникающих на пути правоосуществления преград. Часто к этим препятствиям присоединяются преграды организационного характера, связанные непосредственно с самим процессом осуществления прав предпринимателями. Данный вид преград представляет собой фактические препятствия. Сюда войдут недостатки правоприменения, противозаконные действия (бездействие) граждан и государственных органов, конфликт законных интересов сторон и т. д., а также проблемы материального обеспечения того или иного вида деятельности, в частности, экономическая необеспеченность исполнения актов судебных и иных органов: отсутствие у должников денежных средств и имущества, на которое может быть обращено взыскание, или наличие у них только неликвидного имущества.

Наиболее распространенными являются препятствия организационного характера – нарушение юридических процедур. Они проявляются на стадии правоотношения, когда возникло право, но корреспондирующая этому праву обязанность не исполняется либо исполняется в ненадлежащей форме. Например, организация-взыскатель обратилась в арбитражный суд с иском к покупателю и специализированной организации – продавцу имущества о признании недействительными публичных торгов по продаже объекта недвижимости. Суд требование удовлетворил по следующим основаниям. Порядок проведения публичных торгов в процессе исполнительного производства в данном случае регулируется ст. 447, 448 ГК РФ. Согласно п. 2 ст. 448 ГК РФ извещение должно содержать сведения о времени, месте и форме торгов, их предмете и порядке проведения, в том числе об оформлении участия в торгах, определении лица, выигравшего торги, а также сведения о начальной цене. Как следовало из материалов дела, содержание опубликованного извещения не соответствовало требованиям названной нормы закона, поскольку не содержало сведений о форме проведения торгов и о порядке оформления участия в них.

Нарушение указанных требований к процедуре торгов является обстоятельством, достаточным для признания торгов недействительными по иску взыскателя, заинтересованного в надлежащем проведении публичных торгов для обеспечения конкуренции покупателей и получения наибольшей цены за продаваемое имущество. Отсутствие таких сведений в информации о проведении торгов лишает потенциальных покупателей возможности принять участие в торгах, препятствуя реализации цели выставления имущества на публичную продажу [3].

Другой пример. Акционерное общество (должник в исполнительном производстве) обратилось в арбитражный суд с иском к организатору торгов и организации – победителю торгов о признании недействительными публичных торгов по продаже недвижимого имущества истца. Суд требование удовлетворил по следующим основаниям. Извещение о проведении торгов было сделано по радио. Между тем вся необходимая информация (перечень объектов недвижимости, их характеристики, данные о первоначальной цене, месте, времени и правилах проведения торгов) – значительная по объему, сложная для восприятия на слух – требовала иного способа донесения до потенциальных участников торгов, а именно посредством опубликования ее в печати.

Извещение о проведении торгов направлено на привлечение наибольшего количества заинтересованных лиц с целью выявления наилучшего предложения об условиях продажи (наивысшей цены). В местной периодической печати, специальных информационных изданиях, публикующих сведения о продаже объектов недвижимости, объявления о проведении торгов не публиковались. Информация о проводимом аукционе в нарушение ст. 448 ГК РФ оказалась практически недоступной для лиц, потенциально заинтересованных в приобретении реализуемого имущества. Суд признал, что указанные действия не соответствуют требованиям закона и существенно нарушают интересы заявителя.

В другом случае суд признал ненадлежащим способом сообщения информации о торгах извещение, однократно переданное по местному каналу телевидения, констатировав, что в данном случае не обеспечивается возможность однозначного восприятия и беспрепятственной фиксации сведений потенциальными участниками торгов. Эти обстоятельства отрицательно сказываются на привлечении внимания к торгам со стороны возможных покупателей [3].

Приведенные примеры позволяют сделать выводы о том, что: 1) требование беспрепятственного осуществления прав распространяется не только на обладателя права, но и на всех участников правоотношения; 2) на преодоление препятствий необходимо направить эффективный и адекватный комплекс последовательных мер.

Таким образом, суть проблемы кроется не в основаниях классификаций, а в выработке действенных мер по устранению препятствий на всех уровнях правовой и в целом социальной системы.

Таким образом, можно констатировать, что наиболее продуктивные изменения отечественного законодательства связаны с последовательными, системными мерами по формированию механизмов осуществления прав предпринимателей (вещных, обязательственных, корпоративных). Когда система норм регламентирует выверенную последовательность действий, приводящих субъекта к фактическому получению блага. Это задача любого развитого правопорядка, связанная с колоссальными интеллектуальными, материальными, временными затратами. И если законодательную базу, провозглашающую широкие гражданские права и их защиту, можно создать сравнительно быстро, обращаясь к накопленному отечественному, зарубежному и международному правовому материалу, то элементы механизма осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей могут быть сформированы лишь за довольно продолжительный срок кропотливой работы: научной, правотворческой, просветительской, правоприменительной, организационной.

Библиографический список

[1] В настоящее время данные отношения регулируются положениями п. 8 ст. 27 Земельного кодекса РФ.