Содержание

О ПРАВОВОМ СТАТУСЕ ПОТЕРПЕВШЕГО В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Ассистент кафедры уголовного процесса и криминалистики
Пермский государственный университет. 614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Ключевые слова: признание лица потерпевшим; права потерпевшего; гарантии прав потерпевшего; представитель потерпевшего

В соответствии со статьей 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное судопроизводство имеет своим назначением в первую очередь защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Изучение категории правового положения по-терпевшего в уголовном процессе в совре-менный период является актуальным и зна-чимым. Так, по данным уполномоченного по правам человека в Российской Федера-ции ежегодно каждый десятый житель Рос-сии становится жертвой того или иного преступления и в соответствии с установленным порядком признается «потерпевшим» [11]. За последние пять лет общее количество зарегистрированных преступлений увеличилось в России в два с лишним раза по сравнению с предыдущей «пятилеткой», материальный ущерб от этих преступлений – в три раза [11]. 

По официальным данным в России в 2008 г. было зарегистрировано 3 209 862 преступления [16, с. 1], а раскрываемость по итогам года составила лишь 53,7% [16, с. 2]. Ежегодно жертвами преступлений стано-вятся до 4 млн чел. [11]. При этом, по оцен-кам криминологов, латентная преступность, по крайней мере, в два раза превышает официально зарегистрированную, а по от-дельным видам преступлений – в 2–4 и бо-лее раз [7, с. 52].

Более половины граждан, ставших жертвами преступлений, не обращаются в правоохранительные органы, опасаясь мес-ти. Всероссийский научно-исследователь-ский институт МВД России называет даже более высокую цифру – 60% [22]. За 2008 год судами общей юрисдикции было рассмотрено только по первой инстанции 1 млн 166 тыс. уголовных дел [17]. Таким образом, можно констатировать тот факт, что масса людей, подвергаясь воздействию со стороны преступных элементов общест-ва, не имеет возможности или желания ак-тивно участвовать в отправлении правосу-дия, защищать свои права и добиваться возмещения причиненного им вреда. И та-кая ситуация, по оценкам многих правове-дов [2–6; 8–15; 18–23], связана не только с правовым нигилизмом и неверием в эффек-тивность правосудия, но и с необходимо-стью совершенствования отдельных норм уголовно-процессуального законодательст-ва.

Согласно части 1 статьи 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физиче-ский, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причине-ния преступлением вреда его имуществу и деловой репутации.

Данная формулировка существенно отличается от определения понятия потер-певшего по УПК РСФСР 1960 г. [26]. Ибо теперь потерпевшим может являться не только физическое лицо, вред которому причинен лично и которое, как правило, является носителем важнейшей обвинитель-ной доказательственной информации, но и юридическое лицо, чьи права в соответст-вии с ч. 9 ст. 42 УПК РФ осуществляет его представитель – лицо, которому лично вред не причинен и который, если и был очевид-цем преступного события, то в качестве свидетеля. Функции такого лица ничем не отличаются от функций гражданского истца [1, с. 74]. У правоприменителей возникает вопрос: есть ли у потерпевшего – юридического лица какие-либо обязанности и ответственность за их неисполнение? Уголовная ответственность, о которой говорится в ч. 7 ст. 42 УПК РФ, применима только к физическим лицам. Обязанности потерпевшего сформулированы в тексте закона как отсут-ствие определенных прав: «Потерпевший не вправе: 1) уклоняться от явки по вызову дознавателя, следователя и в суд; 2) давать заведомо ложные показания или отказы-ваться от дачи показаний; 3) разглашать данные предварительного расследования, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 Уго-ловно-процессуального кодекса РФ» (ч. 5 ст. 42 УПК РФ). Применительно к потер-певшим – юридическим лицам, представля-ется, было бы разумным предусмотреть ад-министративную ответственность за неис-полнение возложенных на них обязанно-стей. Такое правило содержится, например, в уголовно-процессуальном законодатель-стве Республики Казахстан. Так, в соответ-ствии с ч. 12 ст. 7 5 УПК РК юридическое лицо может признаваться потерпевшим и к его представителю переходят в одинаковой мере и права, и обязанности потерпевшего. Возможность же привлечения не испол-няющего свои процессуальные обязанности потерпевшего к административной ответст-венности предусмотрена в ч. 9 ст. 75 УПК Республики Казахстан. Положительный опыт зарубежных стран, думается, в опре-деленной части должен быть использован при совершенствовании российского зако-нодательства.

Понятие физического, имущественно-го, морального вреда и вреда деловой репу-тации ни ст. 42 УПК РФ «Потерпевший», ни ст. 5 УПК РФ «Основные понятия, ис-пользуемые в настоящем Кодексе» не со-держат. И многие ученые справедливо за-даются вопросом: почему признание лица потерпевшим связывают лишь с причине-нием вреда? Ведь в следственной и судеб-ной практике, как было рекомендовано Пленумом Верховного Суда РСФСР в по-становлении от 30.11.1985, признание по-терпевшим осуществляется и по делам о покушении, когда вред еще не причинен [10, с. 37]. Поэтому дефиниция ст. 42 УПК РФ, представляется, должна быть скоррек-тирована здесь в направлении расширения ее содержания.

Решение о признании потерпевшим оформляется постановлением должностных лиц – дознавателя, следователя или суда. Именно с этого момента лицо юридически приобретает статус потерпевшего, может реализовывать права и исполнять обязанно-сти. Вместе с тем одной из проблем совре-менного законодательства и правопримени-тельной практики является отсутствие в за-коне указания о времени, по истечению ко-торого пострадавшее от преступления лицо должно быть признано потерпевшим. Этот срок отдан на усмотрение должностных лиц, ведущих производство по делу, и, как отмечается в процессуальной литературе, часто приурочен к окончанию расследова-ния, что служит серьезным ограничением (если не препятствием) для потерпевшего в защите его законных интересов [3, с. 31; 10, с. 38; 11; 21, с. 19–20]. Зарубежное законо-дательство, например УПК Республики Молдова, предусматривает необходимость признания лица потерпевшим «сразу после установления оснований для присвоения ему этого процессуального качества» (ч. 2 ст. 59 УПК Республики Молдова). До этого момента лицо имеет статус пострадавшего, права и обязанности которого также под-робно закреплены в законе (ст. 58 УПК Рес-публики Молдовы). Такое положение ис-ключает возможность злоупотребления со стороны должностных лиц.

В связи с этим заслуживает внимания высказанное многими учеными и направ-ленное уполномоченным по правам челове-ка в РФ в Государственную Думу на правах законодательной инициативы предложение – признавать лицо, пострадавшее от престу-пления, одновременно с вынесением поста-новления о возбуждении уголовного дела и потерпевшим, и гражданским истцом в со-ответствии со ст. 44 УПК РФ, в случае если пострадавшему преступлением причинен имущественный вред [11]. А по аналогии с частью 8 статьи 172 УПК РФ, согласно ко-торой следователь обязан вручать обвиняе-мому и его защитнику копию постановле-ния о привлечении лица в качестве обви-няемого, представляется, было бы совсем не лишней гарантией – закрепить в ст. 42 УПК РФ тождественную обязанность для следо-вателя или дознавателя о вручении постра-давшему копии постановления о признании его потерпевшим с перечнем его процессу-альных прав и обязанностей.

Общая норма для должностных лиц, ведущих производство по делу, о необхо-димости разъяснять всем участникам уго-ловного процесса их правовой статус, а рав-но и обязанность обеспечивать последним возможность осуществления их прав закре-плена в ч. 1 ст. 11 УПК РФ. Однако, по оценкам практических работников, копия постановления о признании лица потерпев-шим, в котором содержится перечень его прав, в большинстве случаев потерпевшему не вручается или вручается только после просьбы (ходатайства) об этом [13, с. 39–42; 21, с. 19]. В результате возникает препятст-вие к реализации гарантированного статьей 52 Конституции РФ [24] права на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Закон не устанавливает возрастных рамок для признания лица потерпевшим. Им может быть признан и несовершенно-летний, в том числе и малолетний. Также потерпевшими могут являться лица, кото-рые по своему физическому или психиче-скому состоянию лишены возможности са-мостоятельно защищать свои права и закон-ные интересы. В указанных случаях к обя-зательному участию в уголовном деле при-влекаются законные представители или представители.

Пункт 12 статьи 5 УПК РФ определя-ет, кто являются законными представите-лями. Это родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего по-терпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний потерпевший, органы опеки и попечительства.

Определение представителя содер-жится в ч. 1 ст. 45 УПК РФ, согласно кото-рой представителем потерпевшего могут быть адвокаты, а по постановлению миро-вого судьи в качестве представителя могут быть допущены один из близких родствен-ников потерпевшего либо иное лицо, о до-пуске которого он ходатайствует. Конст-рукция данной нормы аналогична ч. 2 ст. 49 УПК РФ «Защитник», очевидно, как ре-зультат реализации замысла законодателя о равноправии сторон в уголовном процессе и обеспечении права граждан на квалифицированную юридическую помощь. Но в данной ситуации равноправия как раз не получилось. Ни статья 45 УПК, ни пункт 8 части 2 статьи 42 УПК РФ, ни иные нормы закона не предусматривают для потерпевшего воз-можности воспользоваться услугами бес-платного защитника, как это могут сделать подозреваемый, обвиняемый и подсудимый. Потерпевший самостоятельно должен приглашать адвоката, самостоятельно оплачивать его услуги, что для многих лиц, пострадавших от преступления, представляет собой дополнительную сложность и обременение. УПК Республики Молдова в этой части, по сравнению с законодательством Российской Федерации, выглядит более прогрессивным, так как п. 2 ч. 4 ст. 58 и п. 19 ч. 1 ст. 60 УПК Республики Молдовы предоставляют пострадавшему и потерпев-шему соответственно право «пользоваться помощью назначенного адвоката, если он не располагает средствами для оплаты услуг адвоката».

Часть 1 статьи 45 УПК РФ, преду-сматривающая возможность выступать в качестве представителя потерпевшего только для адвоката, была предметом изу-чения Конституционного Суда РФ, подвер-галась и все еще подвергается жесткой кри-тике в процессуальной литературе [10, с. 39; 11; 12, с. 14–15; 13, с. 42]. Однако, несмотря на единогласие в признании ее конструкции неудачной, законодатель до сих пор не спешит внести в нее соответствующие коррективы. Руководствуясь конституционным принци-пом состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 15 УПК РФ), а потерпевший и его представитель в соответствии с п. 47 ст. 5 УПК РФ относятся к стороне обвинения, представля-ется необходимым гарантировать потер-певшему право на бесплатную юридиче-скую помощь, а по постановлению дознава-теля, следователя или суда допускать в ка-честве представителя потерпевшего любое лицо, о допуске которого ходатайствует по-терпевший.

Права потерпевшего, закрепленные ст. 22, ч. 2–4 ст. 42, ч. 2 ст. 198 УПК РФ, на-правлены на его активную позицию в досу-дебном и судебном производстве. Так, по-терпевший имеет возможность участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, выдвигать и поддерживать обвинение, знать о предъявленном обвиняемому обвинении, давать показания, равно как и отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников. Потерпевший наделен правами, общими с правами всех лиц, вовлекаемых в уголовный процесс (например, заявлять ходатайства и отводы, давать показания на родном языке и др.), а также правами стороны (например, по окончании предварительного расследования знакомиться со всеми материалами уголовного дела, выписывать любые сведения в любом объеме, участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций и др.). Перечень прав потерпевшего в уголовном процессе не является исчерпывающим. Вместе с тем анализ ст. 22, 42 и 198 УПК РФ позволяет сформулировать вывод о том, что не-которые права потерпевшего, не будучи подкрепленными корреспондирующими им обязанностями должностных лиц, ведущих производство по делу, остаются негаранти-рованными и закрепленными в тексте зако-на лишь на уровне деклараций.

Так, право потерпевшего знать о предъявленном обвиняемому обвинении (п. 1 ч. 2 ст. 42 УПК) выглядит неубеди-тельным в свете того, что закон не преду-сматривает обязанности должностных лиц уведомить его об этом. И такая несправед-ливость замечена многими правоведами [10; 12; 21]. В литературе высказаны обоснованные предложения – уведомлять потерпевшего независимо от соответствующего ходатайства о предъявлении обвинения с указанием фамилии обвиняемого, квалификации деяния, обстоятельств совершения пре-ступления и других сведениях в течение непродолжительного времени, например не позднее трех суток с момента предъявления обвинения [21, с. 19 – 20].

Статья 22 УПК РФ предоставляет по-терпевшему право участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, а п. 4 ч. 2 ст. 42, ч. 2 ст. 86 УПК РФ для его реализа-ции позволяют потерпевшему собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. Вместе с тем и эти правомочия в большей своей части остаются лишь декларативными. Возмож-ности к отысканию предметов и докумен-тов, как правило, у потерпевшего сведены к минимуму. Не являясь должностным лицом правоохранительных органов, он не имеет прав на производство следственных или розыскных мероприятий, не может сделать официального запроса в какие-либо органи-зации с целью получения необходимой ему информации. Потерпевший реализует ука-занные права лишь при помощи органов предварительного расследования, заявляя ходатайства о получении дополнительных доказательств посредством проведения следственных и иных процессуальных дей-ствий (п. 5, 9 ч. 2 ст. 42 УПК РФ). А если сравнить возможности по сбору доказа-тельств у защитника обвиняемого (ч. 3 ст. 86 УПК РФ) и у представителя потер-певшего (ч. 2 ст. 86 УПК РФ), то сразу ста-нет очевидным их процессуальное неравен-ство и, как следствие этого, «ущемленное» в правах положение потерпевшего по сравнению с обвиняемым. Для исправления такой ситуации необходимо внести изменения в закон, наделив представителя потерпевшего правами, равными по своему содержанию правам защитника обвиняемого.

Согласно пункту 13 части 2 статьи 42 УПК РФ потерпевший имеет право на получение копий ряда процессуальных решений. Однако в законе не установлена процедура направления потерпевшему копий постановления о возбуждении уголовного дела, признании лица потерпевшим или отказе в этом, о прекращении уголовного дела, при-остановлении производства по уголовному делу. Прав Д. Чекулаев в том, что данное обстоятельство также определенным обра-зом ограничивает права потерпевших на своевременное получение соответствующих документов и может затруднить обжалование принятых решений [21, с. 20]. Предлагаемый в процессуальной литературе срок для уведомления потерпевшего о вынесенных решениях и направлении ему копий – 24 часа, выглядит вполне разумным, обос-нованным и заслуживающим реализации законодателем.

Пункт 21 части 2 статьи 42 УПК РФ закрепляет право потерпевшего ходатайст-вовать о применении мер безопасности. Так, в части 3 статьи 11 УПК предусмотрена возможность применения следующих мер безопасности: сохранение в тайне данных о личности; контроль и запись телефонных и иных переговоров; проведение опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым; проведение закрытого судебного разбирательства; допрос потерпевшего в судебном заседании без оглашения данных о его личности и в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками про-цесса.

К сожалению, указанные меры не все-гда могут обеспечить эффективную защиту. Так, использование псевдонима не имеет надлежащих гарантий на судебных стадиях процесса, ибо в приговоре должны быть указаны подлинные данные потерпевшего, что повышает вероятность установления его личности. Неясна ситуация и с судьбой протокола, когда потерпевший допрашивается под настоящей фамилией, а вопрос о применении мер безопасности возникает позже. И в дальнейшем лицо уже фигурирует под псевдонимом. Именно несовершенство процессуальных норм в части обеспечения безопасности потерпевших многие ученые и практические работники называют основ-ной причиной того, что потерпевшие, озна-комленные с правом ходатайствовать о применении к ним мер безопасности, такие ходатайства заявляют редко, в суды по-прежнему самостоятельно являются нечасто [8, с. 50–52; 13, с. 39–42; 14, с. 40–42; 20, с. 31; 22]. О необходимости совершенство-вать систему мер безопасности потерпев-ших и свидетелей в уголовном судопроиз-водстве говорил в своем докладе Уполно-моченный по правам человека в Российской Федерации [11], предлагая дополнить Федеральный закон «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» нормами, позволяющими обеспечивать безопасность защищаемых лиц и после завершения су-дебного процесса.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не закрепляет за по-терпевшим, его представителем права на участие в рассмотрении судом ходатайства органа предварительного расследования о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу. Но лишение потерпевшего та-кого права ничем не оправдано и не являет-ся справедливым [9, с. 43]. Согласно поста-новлению Пленума Верховного Суда РФ от 29 октября 2009 №22 «О практике примене-ния судами мер пресечения в виде заключе-ния под стражу, залога и домашнего ареста» (п.15) «содержащийся в части 4 статьи 108 УПК РФ перечень лиц, имеющих право участвовать в ходе судебного заседания, не является исчерпывающим. Исходя из смысла положений, содержащихся в статьях 19, 42, 108, 123 УПК РФ, когда решением вопроса о мере пресечения затрагиваются права и законные интересы потерпевшего, в том числе связанные с необходимостью защиты его личной безопасности от угроз со стороны подозреваемого, обвиняемого или обеспечения возмещения причиненного преступлением материального ущерба, он, его представитель, законный представитель вправе довести до сведения органов предва-рительного расследования, прокурора и су-да свою позицию относительно избрания, продления, изменения, отмены той или иной меры пресечения в отношении подоз-реваемого или обвиняемого, а также обжа-ловать принятое решение». Верховный Суд РФ разъяснил лицам, ведущим производст-во по делу, а также нижестоящим судам, что потерпевший в соответствии с ч. 4 ст. 354 УПК РФ вправе обжаловать судебное реше-ние о мере пресечения в отношении подоз-реваемого или обвиняемого. При этом воз-можность обжалования не зависит от того, принимал ли потерпевший непосредствен-ное участие в судебном заседании. Судья не вправе отказать потерпевшему в удовлетво-рении ходатайства об ознакомлении его с материалами, на основании которых при-нимается решение о применении к подозре-ваемому, обвиняемому или подсудимому меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей (п. 16). Теперь справедливость вроде бы восстановлена. Вместе с тем дан-ные положения, представляется, должны быть внесены в текст закона. Им необходи-мо стать надлежащими гарантиями в реали-зации прав потерпевшего.

Анализ статьи 198 УПК РФ, предос-тавляющей определенные права участникам процесса в связи с назначением и производ-ством судебной экспертизы, позволяет сформулировать вполне закономерные и справедливые вопросы: Почему прав у по-терпевшего в связи с назначением экспертизы меньше, чем у обвиняемого? Почему нет, к примеру, возможности присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы или нет права на постановку дополнительных вопросов эксперту? Разве эти права могут нарушить законные интересы других лиц либо воспрепятствовать установлению истины по делу? Уголовно-процессуальное законодательство зарубежных стран таких ограничений не содержит. Так, часть 2 статьи 145 УПК Республики Молдова предусматривает: «Сторонам и эксперту сообщаются предмет экспертизы и вопросы, на которые эксперт должен ответить; разъясняется их право делать замечания по поводу этих вопросов, требовать их изменения или дополнения. При этом сто-ронам разъясняется их право потребовать назначения по одному эксперту, рекомендо-ванному каждой из сторон для участия в проведении экспертизы». Часть третья этой же статьи предусматривает возможность сторонам участвовать в производстве экспертизы. В Российской Федерации лишением потерпевшего данных прав нарушается провозглашенный принцип со-стязательности и равноправия сторон. Ис-править данное положение, можно лишь изменив диспозицию ч. 1 ст. 198 УПК РФ путем включения в нее потерпевшего и его представителя.

Сложившаяся на практике ситуация, когда нарушения прав потерпевшего суще-ственным образом не влияют на вынесение судом приговора, к сожалению, ставит по-терпевшего в неравное положение с обви-няемым, что искажает назначение уголовного процесса в целом. В условиях, когда государство начало заботиться о правовой защищенности личности, вовлекаемой в сферу действия уголовно-процессуального закона, когда ужесточены требования к процедуре сбора доказательств и признанию их допустимыми, когда наблюдается тенден-ция к расширению правомочий подозревае-мых, обвиняемых, подсудимых и их защит-ников, конструктивное решение вопроса о надлежащей защите потерпевших от пре-ступлений, представляется, должно обрести первостепенное значение.

Библиографический список

1. Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголов-но-процессуальному кодексу Россий-ской Федерации (постатейный). М.: ТК Велби, 2004. 688 с.

2. Божьев В. Усиление процессуальных мер по обеспечению потерпевшему дос-тупа к правосудию // Законность. 2007. № 7. С. 2–7.

3. Быков В. Правовое положение потер-певшего в стадии возбуждения уголов-ного дела // Законность. 2008. №12. С. 25–28.

4. Гриненко А. Потерпевший должен иметь не меньше прав, чем обвиняемый // Рос-сийская юстиция. 2002. №9. С. 51–52.

5. Ибрагимов И.М. Зарубежные концепции защиты прав потерпевшего как «жерт-вы» преступления // Рос. юстиция. 2008. №7. С. 50–57.

6. Ибрагимов И.М. Правомерные возмож-ности защиты прав потерпевшего // Рос. юстиция. 2009. №5. С. 57–61.

7. Криминология: учебник для вузов / под ред. В. Н. Бурлакова, Н. М. Кропачева. СПб.: Питер, 2004. 432 с.

8. Курочкина Л. Потерпевший и свидетель в уголовном судопроизводстве // Закон-ность. 2009. №3. С. 50–52.

9. Куракина Е. Ходатайство о заключении под стражу: права потерпевшего // За-конность. 2010. №2. С. 41–42.

10. Леви А., Давыдова Е. Положение потер-певшего в уголовном процессе: нужна конкретизация // Законность. 2009. №2. С. 37–40.

11. Лукин В. Проблемы защиты прав потер-певших от преступлений: спец. доклад уполномоченного по правам человека в Рос. Федерации // Рос. газета. 2008. 4 июня.

12. Маслов В. Процессуальные права потер-певших // Законность. 2008. №9.

С. 13–15.

13. Мельников В.Ю. Безопасность и защита прав и свобод потерпевших // Рос. юсти-ция. 2010. №2. С. 39–42.

14. Мищенкова И. Законно ли «кодирова-ние» потерпевшего? // Законность. 2008. №4. С. 40–42.

15. Петрова Н.Е. Наделить потерпевшего правом уголовного преследования // Рос. юстиция. 2002. №12. С. 55–57.

16. Состояние преступности и раскрывае-мости в регионах России // Анализ со-стояния преступности, законности и прокурорского надзора по итогам 2008 года / Прокуратура Пермского края. Пермь, 2009.

17. Статистическая справка о работе су-дов общей юрисдикции за 2008 год // Рос. юстиция. 2009. №3. С. 63–66.

18. Тетерина Т. Отказ прокурора от обви-нения «переступает» права потерпевше-го на доступ к правосудию // Рос. юсти-ция. 2003. №10. С. 37–39.

19. Холоденко В. Учет мнения потерпев-шего и его представителя при изменении обвинения прокурором в стадии судебного разбирательства // Рос. юстиция. 2002. №3. С. 49–51.

20. Чекулаев Д. Применение мер безопасно-сти в отношении потерпевших и других участников процесса // Законность. 2005. №5. С. 30–32.

21. Чекулаев Д. Процессуальные права по-терпевших на досудебных стадиях уго-ловного процесса // Законность. 2007. №2. С. 19–20.

22. Шаров А. Секретный свидетель // Рос. газета. 2009. 24. дек.

23. Юношев С.В. Проблема обеспечения прав потерпевших ждет своего разреше-ния // Рос. юстиция. 2008. №1. С. 63–67.

24. Конституция Российской Федерации: принята 12 декабря 1993 г. (в ред. ФКЗ от 30 декабря 2008 г. №6-ФКЗ и от 30 декабря 2008 г. №7-ФКЗ) // Рос. газета. 1993. 25 дек.

25. Уголовно-процессуальный кодекс Рос-сийской Федерации: Федер. закон от 18 дек. 2001 №174-ФЗ // Собр. законода-тельства Рос. Федерации 2001. №52 (ч. I), ст. 4921.

26. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: закон РСФСР от 27 окт. 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. №40, ст. 592. (Утратил силу).

27. Уголовно-процессуальный кодекс Рес-публики Молдова [Электронный ре-сурс]: закон Республики Молдова от 14 марта 2003 г. №122-XV. URL: http://yurotdel.com/zakony (Дата обраще-ния: 28.04.2010).

28. Уголовно-процессуальный кодекс Рес-публики Казахстан [Электронный ре-сурс]: закон Республики Казахстан от 13 декабря 1997 г. №207–1. URL: http://yurotdel.com/zakony (Дата обраще-ния: 28.04.2010).