Содержание

ПРАВОВАЯ ТРАКТОВКА ПОЛИТИКИ

Кандидат философских наук, доцент кафедры теории государства и права
Кировский филиал МГЮА имени О.Е. Кутафина. 610000, г. Киров, ул. Московская, д. 30
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Ключевые слова: естественное право; свобода; безопасность; собственность

Проблема взаимосвязи политики и права остается в центре внимания полити-ческой и правовой мысли. Представления о сущности политики и права, их роли в об-щественной жизни складывались на протя-жении длительного времени. В научной ли-тературе достаточно широко представлена правовая трактовка политики, непосредст-венно примыкающая к ее этическим, норма-тивным определениям. Это нашло выраже-ние в концепциях, признающих догосудар-ственное существование естественного пра-ва в форме моральных принципов человече-ского сообщества. Политика, государство являются производными от права, и прежде всего от естественных прав человека, на которых основываются публичное право, законы и управление. Политика и государство трактуются как деятельность, направленная на обеспечение присущих каждому человеку от рождения прав на жизнь, свободу, безопасность, собственность. Так, еще древнегреческий мыслитель Платон определял политику как государственное искусство и все, что относится к государству, а также искусство править и все связанное с правлением. «Если, – по мнению Платона, – обозначить одним именем способность того искусства, которое правит всеми прочими, печется как о законах, так и обо всех делах государства, правильно сплетая все воедино, то мы по справедливости назовем его политическим» [9, т. 4, c. 62].

Аристотель считали политику высшей формой жизнедеятельности человека, по-скольку с помощью ее утверждается спра-ведливость и достигается благо каждого. «Справедливость, – писал Аристотель, – имеет место в политической жизни, потому что весь строй политического общежития держится на праве» [2, т. 4, c. 380]. Аристо-тель связывал право не только с существо-ванием государства, а отводил важнейшую роль принципу справедливости, который предшествовал государственному праву.

Идеи права и справедливости в перво-бытном обществе выражались в образно-мифологических представлениях, имеющих божественное происхождение. Земные по-рядки являлись составной частью общеми-ровых, космических порядков. По мере формирования правового сознания понятие социальной справедливости выражало со-размерность человеческих поступков, их отношение к порядку Вселенной.

В досократической политической и правовой мысли проводится идея, что вода, огонь и земля должны находиться в мире в определенной пропорции, но каждый эле-мент (понимаемый как Бог) стремится рас-ширить свои владения. Однако имеется не-которого рода необходимость, или естест-венный закон, который постоянно восста-навливает равновесие. Это понятие спра-ведливости – не преступать установленных от века границ было одним из самых глубо-ких греческих убеждений. Как и люди, боги подчинены закону справедливости. Это высшая сила являлась воплощением косми-ческой справедливости. Поэтому характер содержания земной власти и основных ис-точников права (обычаев, законов) должен был соответствовать естественно-божественному порядку справедливости.

Понятия «маат» у древних египтян, «рита» в священных гимнах Индии, «дао» в древнем Китае олицетворяют незыблемость справедливости, праведный закон, который в дальнейшем стал обозначаться как естест-венное право. В древнеегипетских источни-ках «Поучение Птахотепа», «Книга мерт-вых» показана необходимость божествен-ной справедливости как основы земных со-циально-политических порядков, законов и правил человеческих взаимоотношений. В «Поучении Птахотепа» подчеркивается ес-тественное равенство всех свободных (нет рожденных мудрыми) и обосновывается необходимость соответствия поведения человека критерию добродетельного и справедливого [13, с. 150 – 156].

Вавилонский царь Хаммурапи (18 в. до н.э.) указывал на божественный характер своей власти и своих законов. Изображая законодательство как осуществление воли богов, Хаммурапи провозглашал: «Я Хам-мурапи, царь справедливости, которому Шамаш даровал правду, установил справед-ливые законы, чтобы сильный не притеснял слабого, чтобы в Вавилоне судить суд стра-ны и выносить решения страны» [1, c. 50].

Хаммурапи считал, что его законы со-ответствуют принципам «божественной» справедливости. Непременным условием равного возмещения в форме «око за око» становится социальное равенство сторон. Люди отвечали увечьями только за вред, причиненный «равному себе». §200: «Если человек выбьет зуб человека, равного себе, то должен выбить его зуб». За надругатель-ство над зависимыми категориями людей выплачивались штрафы, как за порчу чужой собственности; §199: «Если он повредит глаз раба или сломает кость раба человека, то он должен отдать половину его покупной цены». Когда применение принципа «око за око» в точном значении было невозможно, прибегали к фикции: непослушному рабу отрезали ухо (§282); врача, сделавшего неудачную операцию, лишали пальцев (§218) и т.д. [2, c. 53]

Своеобразным выражением справед-ливости в «Законнике» Хаммурапи служило правило, согласно которому всякий ложный обвинитель (клеветник) должен нести ответственность в той мере, которая грозила обвиненному (§3, 4). «Законник» Хаммурапи был значительным правовым новшеством, великим нормативным завоеванием. Он заключал в себе начало юридического гуманизма: величина наказания ограничивалась тяжестью преступления. Так достигалась цель индивидуализации наказания и разрушения древней традиции кровной мес-ти.

Согласно представлениям ранней гре-ческой политической и правовой мысли каждый человек и каждая вещь имеют свое предустановленное место и предопределен-ную функцию. На этом источнике веры, одновременно и в естественный, и в человеческий закон, основывается платоновская концепция соотношения права и справедливости. По мнению выдающегося общественного деятеля ХХ в., лауреата Нобелевской премии Б. Рассела, слово «справедливость», как оно еще употребляется до сих пор в праве, более подходит к концепции Платона, чем слово «справедливость», используемое в политических спекуляциях. Под влиянием демократической теории мы стали ассоциировать справедливость с ра-венством, тогда как для Платона она не имела такого значения. «Справедливость» в том смысле, в каком она является почти си-нонимом «права» (Law), как, например, ко-гда мы говорим о суде (название суда на английском языке включает слово «спра-ведливость» – «cour of justice»), касается главным образом прав собственности, кото-рые не имеют отношения к равенству [10, c. 121].

Первое определение справедливости, предложенное в начале «Государства» Пла-тона, гласит, что она состоит в уплате дол-гов. Исходным пунктом размышлений здесь является собственность, имущественное право, что справедливо отдавать каждому должное. Однако даже Платон приходит к выводу, что справедливость есть не столько личная, сколько государственная доброде-тель. Для реализации проекта идеального государства необходимы справедливые за-коны, установленные ради общего блага всего государства в целом. Платон называет правителей служителями законов и убеж-ден, что от этого зависит спасение государ-ства. «С помощью закона надо, – подчерки-вает Платон, – насколько возможно, возмес-тить нанесенный вред, спасая то, что гиб-нет, поднимая то, по чьей вине упало… коль скоро проступок искуплен возмездием, надо попытаться с помощью законов из каждого случая вреда сделать повод для установления между виновником и пострадавшим дружеских отношений» [9, т. 4, с. 316].

Наиболее стройную концепцию поли-тического права и политической справедли-вости создал в античной политико-правовой мысли Аристотель. Он различал понятия справедливости вообще (не может быть назван вором тот, кто раз украл, или прелюбодеем тот, кто раз нарушил законы верности) и политической справедливости. Право Аристотель отождествляет с политической справедливостью, подчеркивая тем самым его связь с государством как моральным общением между свободными гражданами. Вне политического общения права не суще-ствует. Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости. Право отсутствует поэтому в отношениях господ и рабов, отцов и детей, при деспотической власти.

Политическое право делится на есте-ственное и условное (установленное). «Ес-тественное право — то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от при-знания или непризнания его. Условное пра-во то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, раз оно определено». Предписаний естественного права Аристотель нигде спе-циально не перечисляет. По смыслу его концепции «от природы» существуют и со-ответствуют этим предписаниям семья, раб-ство, частная собственность, война греков с варварами и др. Под условным правом он понимает законы, установленные в государ-стве, включая сюда как писаные законы, так и неписаное обычное право.

Естественное право стоит выше зако-на; среди законов важнее неписаные, осно-ванные на обычае [3, т. 4, c. 168]. В концеп-ции отводится неоднозначная роль писаным законам, предпринимается попытка подчинить их нормам обычного права и предустановленной, как считал Аристотель, в природе справедливости. Законы, основанные на обычае, имеют большее значение и касаются более важных дел, нежели законы писаные.

На протяжении длительного периода понятия «право» и «справедливость» были включены в рамки теологического мировоз-зрения, обрели религиозную окраску. На смену теологическому мировоззрению по мере развития капиталистических отноше-ний пришло юридическое мировоззрение с системой формальной соотнесенности, пра-вового равенства. Этот процесс нашел вы-ражение в концепциях Б. Спинозы и Т. Гоб-бса.

Б. Спиноза исследовал пределы свобо-ды слова и мысли человека в государстве. Не признавая различий между людьми, счи-тая всех равными перед законом, он выска-зывался за верховное право индивидуума на жизнь по законам разума или на жизнь по законам желания. Естественным правом каждого человека является жить в безопасности, сохранение себя и государства. Спиноза отдает предпочтение демократическому государству и не разбирает основания других форм власти, потому что оно наиболее естественно и наиболее приближается к свободе, которую природа предоставляет каждому, ибо в нем каждый переносит свое естественное право не на другого, лишив себя на будущее право голоса, но на большую часть всего общества, единицу которого он составляет [12, c. 320].

Спиноза называет возмутителями тех, кто пытается уничтожить свободу суждения в свободном государстве, и считает: 1) невозможно отнять у людей свободу го-ворить то, что они думают; 2) эта свобода без вреда праву и авторитету верховных властей может быть дана каждому, если он не выступит против принятых законов; 3) эту свободу каждый может иметь, сохраняя мир в государстве; 4) эта свобода не только может быть допущена без нарушения в го-сударстве мира, благочестия и права вер-ховных властей, но ее должны допустить, чтобы все это сохранить [12, c. 401].

Спиноза различает гражданское право и естественное. Под «частным гражданским правом» понимает свободу каждого сохра-нять себя в своем состоянии, определяемую указами верховной власти и защищаемую только ее авторитетом. Правонарушение может быть мыслимо только в гражданском быту, вопреки гражданскому праву или указу верховной власти. Естественное право зависит от законов природы, поэтому каждый индивидуум, пребывая равным, имеет верховное право существовать и действовать сообразно с тем, «как он к тому естественно был определен».

Т. Гоббс, создавая одну из первых в Новое время концепций «общественного договора», утверждал, что справедливость строится как правовое воздаятельное требо-вание и имеет собственную естественную основу. В работе «Левиафан» Гоббс пишет: «Соблюдение соглашений есть правило ра-зума, запрещающего нам делать то, что па-губно для нашей жизни, из чего следует, что справедливость есть естественный закон» [5, с. 119]. Естественными законами являются те, которые существовали извечно. Гоббс их называет не только естественными, но и моральными. Эти законы исходят от таких добродетелей, как справедливость, беспристрастие, тех душевных качеств, которые располагают человека к миру и милосердию.

В теории Гоббса закон и право разли-чаются между собой. Право есть свобода, именно та свобода, которую оставляет нам гражданский закон. Гражданский же закон есть обязательство и отнимает у нас ту сво-боду, которую предоставляет нам естест-венный закон. Природа дает человеку право обезопасить себя своими силами. Закон ли-шает этой свободы во всех случаях, когда сам обеспечивает безопасность [5, т. 2, с. 225]. Поэтому естественный закон есть часть гражданского закона. В свою очередь, гражданский закон также является частью предписаний природы, ибо справедливость, т.е. соблюдение договоров и воздание каж-дому того, что принадлежит ему, есть пред-писание естественного закона.

Другой английский философ и поли-тик, родоначальник либерализма Джон Локк считал, что главной целью объедине-ния людей в политическое сообщество и передачи себя под власть правительства яв-ляется сохранение собственности посредст-вом законов, гарантирующих общественный порядок. Это есть первоначальное право и источник как законодательной, так и исполнительной власти. Локк определяет естественное состояние, в котором находились все люди до возникновения политической власти, как состояние равенства, полной свободы в отношении действий людей и в отношении распоряжения своим имуществом. «Хотя люди, – по мнению Локка, – когда они вступают в общество, отказываются от равенства, свободы и исполнительной вла-сти, которыми они обладали в естественном состоянии, и передают их в руки общества, с тем чтобы в дальнейшем этим располагала законодательная власть в той мере, в какой этого будет требовать благо общества, все же это делается лишь с намерением как можно лучше сохранить себя, свою свободу и собственность [8, т. 3, c. 336–337].

В ХVIII веке существенно меняются представления о субъектах власти и грани-цах верховной власти суверена. Под влия-нием идей французского философа, морали-ста и политического мыслителя Жан-Жака Руссо в анализ политической власти вовле-каются широкие массы народа, им над-лежит создавать законы, ибо они суть акты общей воли. Философ выдвигает идею воздействия социальной среды на человека и выступает в защиту гражданских свобод, равенства людей, их независимости. По мнению Руссо, гражданское общество возникает на базе общественного договора и переход от состояния естественного к состоянию гражданскому производит в человеке перемену, заменяя в его поведении инстинкт справедливостью и придавая его действиям нравственный характер [11, c. 85]. По «общественному договору», человек теряет свою есте-ственную свободу, приобретает свободу гражданскую и моральную, также право собственности на все, чем обладает. Мо-ральная свобода делает человека хозяином над самим собой.

В основе взглядов Руссо об обществе и государстве идея о том, что государствен-ная власть должна быть правомерной. По его учению, верховная власть может состо-ять из соединенной воли всех. Главные признаки власти – неотчуждаемость и нераздельность или неделимость. Если бы верховная власть могла быть отчуждаема, то это значило бы, что общая воля заменена частной, и означало бы нарушение первона-чального договора. Верховная власть неде-лима, установлена общественным догово-ром как общая воля. «Общая воля» – то, в чем совпадают или сходятся все индивиду-альные или частные воли. Соединение от-дельных лиц в политический союз обяза-тельно предполагает безусловную взаим-ность.

В работах И. Канта право получает этическое выражение. Давая моральное обоснование правовой системе и опираясь на теорию «общественного договора», Кант утверждает такое понимание общественной организации, которая в наибольшей степени связана с властью, с совершенной формой правления. Справедливое гражданское устройство, рассматриваемое им как состояние правовое, должно быть высшей целью природы для человеческого общества и основано на следующих априорных принципах: 1) свобода каждого члена общества как человека; 2) равенство его с каждым другим как подданного; 3) самостоятельность каждого члена общества как гражданина [6, с. 239].

Правовое состояние в понимании И. Канта – это взаимоотношение между людьми, формальный принцип возможно-сти такого состояния с точки зрения идеи воли, устанавливающей всеобщие законы, называется общественной справедливостью. В отношении возможности, действительности или необходимости владения предметами в соответствии с законами общественная справедливость может быть разделена на охранительную, взаимоприобретающую и распределяющую. Закон говорит здесь, во-первых, какой образ действий внутренне прав по форме; во-вторых, чье владение ос-новано на праве; в-третьих, как приговор суда сообразуется с данным законом, т.е. соответствует праву [7, с. 141].

Неправовое состояние, в котором нет распределяющей справедливости, Кант на-зывает естественным состоянием. Ему про-тивоположно гражданское состояние обще-ства, подчиняющегося распределяющей справедливости. Забота о соблюдении спра-ведливости должна, по мнению Канта, без-условным образом ставиться на первый план как выражение долга.

Концепция права Г.В.Ф.Гегеля тесно связана с проблемой свободы. С точки зре-ния Гегеля, свобода личности находит свою реализацию в праве частной собственности. «Справедливость составляет нечто великое в гражданском обществе: хорошие законы ведут к процветанию государства, а свобод-ная собственность есть основное условие его блеска» [4, с. 264]. Гегель обосновывает формальное равенство людей. Люди как свободные личности равны в их одинаковом праве на частную собственность. Примерами отчуждения личности у него служат рабство, крепостничество, несвобода собственности. Несправедливо и подлежит преодолению отчуждение личной свободы, право-способности, нравственности, религиозно-сти.

Внешней стороной человеческих от-ношений в учении Гегеля выступает пози-тивное право. Термином «позитивное пра-во» он обозначает публично установленное, искусственно созданное людьми право. Под естественным правом, соответственно, по-нимается у Гегеля право, не зависимое от властей, порожденное «природой вещей». Анализируя естественное (философское право) и право позитивное Гегель пытается доказать, что совершенно неверно их про-тивопоставлять. Речь идет лишь о внутрен-нем различии определений понятия права на разных ступенях его конкретизации. Он отвергает позитивное право, которое не соответствующее разумному праву по сво-ему понятию.

В наше время права человека стали объектом международного регулирования. Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. провозгласила, что чело-век имеет право на жизнь, свободу мысли и убеждений, личную неприкосновенность, признание его правосубъектности, равенст-во перед законом, социальный и междуна-родный порядок [3, с. 101].

Согласно программным положениям западной социал-демократии государство признает и гарантирует право человека на жизнь, свободу, собственность, обеспечение равенства шансов, равного обращения. По-литика государства направлена на устране-ние неравенства и ориентирована на созда-ние социально-справедливого общества для всех граждан, равенства исходных шансов, свободного развития всех граждан [14, с. 59].

Политика по своей природе стремится к нормативному оформлению политических отношений, что выражается в конституции, законах и других установлениях государства. Связь с правом делает политику фактором социальной стабильности, обеспечивает устойчивость социальных отношений. Основой взаимодействия политики и права становится правовая политика как механизм реализации политической власти, который учитывает различные интересы и является важнейшим средством достижения цели. Правовая политика – это и институциональное образование, и сумма действий, направленная на создание эффективного механизма правового регулирования. Наибольшую значимость в формировании правовой политике приобретают ценности свободы, равенства, справедливости, легитимности, законности, благосостояния. Необходимость совершенствования правовой политики за-ключается в установлении пределов дея-тельности субъектов политического процес-са, осуществляющих властные полномочия. Власть, мотивированная даже самыми бла-городными интересами, должна быть огра-ничена, и главная роль в этом принадлежит правовой политике.

Правовая политика имеет непосредст-венное отношение к проблеме применения насилия как политического средства. Наси-лие относится к тем политическим средст-вам, которые постоянно подвергаются ана-лизу с точки зрения их оправданности. Применяются два основных критерия до-пустимости насилия: политический и мо-ральный. Политический критерий оправ-данности насилия совпадает с его эффек-тивностью, т.е. способностью обеспечивать необходимый результат в политике. Наси-лие оправдано морально, если соответствует определенной системе нравственных ценностей, рассматривающих его допустимость. Демократический строй создает предпосыл-ки для ограничения насилия правом, разре-шения спорных вопросов ненасильствен-ными средствами, возможности свободно выражать и отстаивать свое мнение. Прин-цип гуманизма права обнаруживается в по-зитивном законодательстве, закрепляющем неотъемлемые права человека как субъекта гражданского общества.

Библиографический список

1. Антология мировой правовой мысли: в 5 т. Т. 1: Античный мир и восточные ци-вилизации / Нац. обществ.-науч. фонд; рук. науч. проекта Г.Ю. Семигин. М.: Мысль, 1999. 750 c.

2. Аристотель. Сочинения: в 4 т. М.: Мысль, 1983. Т. 4. 830 с.

3. Всеобщая декларация прав человека: принята 10 декабря 1948 г. Генеральной Ассамблеей ООН // Междунар. право в документах: учеб. пособие / сост. Н.Т. Блатова, Г.М. Мелков. 3-е изд., пе-рераб. и доп. М., 2000. 284 с.

4. Гегель. Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. 524 с.

5. Гоббс Т. Сочинения: в 2 т. М.: Мысль, 1991. Т. 2. 731 с.

6. Кант И. Сочинения. М.: Фирма «Ками», 1994. Т. 1., 586 с.

7. Кант И. Сочинения: в 6 т. М.: Мысль, 1965. Т. 4, ч. 2. 426 с.

8. Локк Дж. Сочинения: в 3 т. М.: Мысль, 1988. 621 с.

9. Платон. Сочинения: в 4 т. М., 1994. Т. 3. 654 с.

10. Рассел Б. История западной философии. Новосибирск: изд-во Новосиб. ун-та, 1994. Т. 1. 464 с.

11. Руссо Ж.-Ж. Избранное. М., 1976. 286 с.

12. Спиноза Б. Богословско-политический трактат. Минск: Литература, 1998. 528 с.

13. Хрестоматия по истории Древнего Востока / под ред. акад. В.В. Струве, Д.Г. Редера. М.: Изд-во вост. лит., 1963. 544 с.

14. Schlei M., Wagner J. Freiheit, Gerechtigket, Solidaritat: Grundwerte und Praktische Politik. Bonn-Bad Godesberg: Neue Gesellschaft, 1976. XVI. 165 s.